От Ельцина к…? Книга вторая. Пьянящий дурман власти - [14]

Большой резонанс вызвало заявление министра внутренних дел А. Куликова, сделанное после нападения боевиков на Буйнакск, в намерении нанести превентивные удары по бандитским базам, где бы они ни находились, в том числе и на территории Чечни. Реакция чеченской стороны была легко предсказуемой: М. Удугов заявил, что осуществление этих угроз будет означать начало новой войны. А. Масхадов официально заверил, что на «чеченской территории нет ни одной базы или иного объекта, где занимались бы инструктированием, тренировкой террористов и диверсантов». Напряженность в Чечне и вдоль ее границы нарастала. Дестабилизация обстановки в республике явилась официальной причиной того, что поездка российского президента в Чечню не состоялась.

Впрочем, здесь была и другая причина — значительное ослабление позиций А. Масхадова из-за длительного противостояния внутри руководства республики. Многие полевые командиры уже открыто выступали против президента Чечни, считая, что никаких особых заслуг перед Ичкерией у него нет и его лояльность к России не оправдана.

Чтобы сохранить стабильность внутри республиканского руководства, А. Масхадов уже передал часть своих полномочий Ш. Басаеву. И тот факт, что формирование нового чеченского правительства было поручено Ш. Басаеву, являлось очередным свидетельством того, что на политической арене Чечни демонстративно утверждалась фигура, известная своими мировоззренческими установками. Это, в свою очередь, не могло не вызвать болезненную реакцию в Москве. Уже в начале 1998 года специалисты по чеченской проблеме предсказывали обострение отношений Москвы и Грозного.

И точно, переговоры вновь застопорились. Поездки в Чечню секретаря Совета безопасности И. Рыбкина и вице-премьеров О. Сысуева и В. Хлыстуна ничего нового не дали.

Сложные и противоречивые процессы проходили и в силовом ресурсе власти.

Военная реформа, которая должна была начаться в 1997 году, в начале 1998-го оставалась на той же точке отсчета. Это создало напряженную ситуацию в армии, которая вконец была деморализована нищенским содержанием, пренебрежительным положением военнослужащего в обществе, унижением достоинства офицера. И сколько бы ни говорили генералы — руководители Вооруженных сил о благополучном морально-политическом состоянии офицерского корпуса, истина в другом: нищий, лишенный достоинства и уважения офицер никогда не был и не может быть опорой власти.

Бесконечная чехарда реорганизаций, кадровых перемещений и замен в силовых структурах объективно ослабляла эти структуры, создавала у кадровых работников чувство неуверенности в перспективе своего существования и невостребованности профессионального опыта.

На этом фоне выгодно выделялись внутренние войска, которые все больше напоминали преторианскую гвардию. Совершенно очевидно, что их подготовка осуществлялась не для ведения войсковых операций против иностранных армий, а для защиты конституционного строя и территориальной целостности страны. Как это делал российский политический режим, показали события в Чечне. То есть сама армия, внутренние войска стали заложниками политических интриг, расчетов и интересов политиканов.

Обстановка, которая сложилась в России в начале 1998 года, будет неполной без анализа ее международной политики на тот момент.

После подписания договора о сотрудничестве НАТО и России Североатлантический блок начал движение к границам страны.

Методика поэтапного включения новых членов в структуры НАТО была проста. Основной упор делался на проведение совместных учений, а также на включение войск будущих стран НАТО в миротворческие контингенты ООН. Совместные учения проходили в непосредственной близости от российских границ — на Балтийском и Черном морях, на территории Турции.

Шла и экономическая интеграция Запада со странами, входившими в советское экономическое пространство. В частности, было принято решение: в ближайшее время наряду с пятью другими европейскими странами Эстония станет членом ЕС. Одной из главных причин расширения ЕС стал поиск новых рынков сбыта европейской продукции. А российские товары, в отношении которых ЕС, несмотря на многочисленные заверения о скорейшей интеграции России в систему мировых хозяйственных связей, вел себя недружественно, могли лишиться в скором времени даже того невысокого спроса, который имелся в бывших социалистических странах Восточной Европы. Последнее решение антидемпингового комитета дополнить список из 14 российских товаров, ввоз которых в Европу был ограничен, лишний раз показывал, что законы рынка сильнее политических обещаний.

В январе 1998 года начальник генштаба югославской армии Момчило Перишевич высказался за вступление своей страны в НАТО. До тех пор Югославия была единственным государством в Восточной Европе, которое не только не стремилось в НАТО, но и не спешило присоединиться к программе «Партнерство ради мира». Таким образом, последний союзник России в этом регионе готов был встать в очередь на вступление в альянс.

16 января была подписана Хартия партнерства в сфере безопасности США и стран Балтии. Совсем недавно тремя этими странами были отвергнуты российские предложения о гарантиях безопасности. Но означало ли это полный крах планов Москвы относительно системы безопасности в Балтийском регионе? В тексте Хартии американцы выразили поддержку независимости, суверенитета и территориальной целостности Латвии, Литвы и Эстонии, однако не дали конкретных гарантий безопасности.