От человекообразия к человечности - [13]
Иными словами, в системе «матери — дети — мужья (не обязательно отцы)», выстроена инстинктивная система соподчинения поведения: мать в поведении непосредственно ориентирована на удовлетворение жизненных потребностей ребенка в первые годы его жизни, пока он не способен жить без стороннего обслуживания; мужчина через половые инстинкты привязан к женщине и подчинен ей [46], а тем самым психологически опосредованно ориентирован на удовлетворение потребностей ребенка (возможно, что и рожденного не от него) и матери.
Но поскольку во времени поведение женщины статистически преобладающе ориентировано на полосу “Настоящее” на рис. 1, то психологическая зависимость мужчины от женщины через половые инстинкты создает условия, в которых, если женщине свойственен сиюминутно ориентированный деспотизм, то он подчиняет сиюиминутности и мужское поведение, возможно, что само по себе ориентированное на иные хронологические интервалы, чем в психику мужчины женщина вносит разлад, обрекая его на повышенную болезненность и ущербность жизни.
При этом следует иметь в виду, что такого рода инстинктивная подчиненность мужчины женщине биологически (автоматически), а не социально (обдуманно), с начала исторического развития цивилизации возлагала на него заботу о судьбах преимущественно близких ему женщин и детей, но не заботу об обществе в целом, не заботу о функционировании государственности и иных структур и инфраструктур — средств, развитых в культуре, при помощи которых в ходе коллективной деятельности решаются задачи общественного в целом уровня значимости, решение которых невозможно силами одного человека, семьи или рода-племени; тем более невозможно на основе информационного обеспечения поведения инстинктивными программами.
В связи со сказанным подчеркнем, что речь идет о подавляющем большинстве связей «мужчина — женщина» в обществе, а не о “хвостах” статистических распределений, в которых на протяжении всей прошлой истории либо отношения мужчин и женщин не складываются [47], либо в них царит неземная обоюдная Любовь.
В настоящее же время инстинктивно обусловленный круг ответственности мужчины за судьбы женщин и детей оказывается недостаточным, в отличие от древности каменного века, когда многое определялось обстановкой в месте жительства семьи, рода, воспринимаемой всеми непосредственно. В наши дни безопасность жизни женщин и детей во всяком месте и во всякое время оказывается обусловленной событиями, весьма удаленными географически и хронологически от места и времени жительства, и не может быть обеспечена на основе подчиненности психики человека инстинктам и безоглядной ориентации его поведения на полосу “Настоящее”: “прямо сейчас ± две недели” [48] и в пределах непосредственно видимого горизонта.
То есть развитие культуры и техносферы привело к тому, что настало время, когда генетически обусловленный явный или скрытный матриархат, подчиняющий искусства, науку, политику сиюминутному близорукому и безответственному деспотизму весьма узкой группы женщин, психологически довлеющих через половые инстинкты над деятелями искусств, науки и политики, становится опасностью для дальнейшей жизни вида Человек, которому Свыше дано быть Разумным, а также и для всей биосферы Земли.
Здесь многим женщинам, чьи мужчины пьют, следует задуматься и над той особенностью, что алкоголь и многие другие наркотики возбуждают именно те участки коры головного мозга, которые нормально возбуждаются при отработке организмом программ полового поведения. Но наркотики возбуждают эти участки в обход нормальных информационных путей при отработке организмом инстинктивных программ полового поведения. То есть алкоголь — для многих мужчин средство, которое выводит их из подчинения инстинктивно обусловленному деспотизму женщин [49] — по существу не любящих их женщин, а их хозяек-рабовладелиц, которые подчас и сами невольницы своих же инстинктов — половых и охраны территории. То обстоятельство, что наркотики впоследствии вызывают зависимость от них еще более тяжкую, чем подчиненность женщине через половые инстинкты, играет сопутствующую роль, о которой на первой стадии мало кто задумывается, обращаясь к ним в бездумном стремлении освободиться (хотя бы на краткое время действия наркотиков) от угнетения женским деспотизмом их психики через инстинктивные взаимосвязи.
У кого-то может встать вопрос о подростковой наркомании разного рода, поскольку дети не имеют еще устойчивых партнеров по половым отношениям, чей деспотизм они пытались бы преодолеть таким способом.
Но не следует забывать и о матерях подростков, ставших жертвой наркомании того или иного рода или же половой распущенности. В прошлом при неразвитости медицины, обуславливавшей высокую детскую смертность, и незаселенности многих регионов планеты, была высокая рождаемость и в обществе статистически преобладали многодетные семьи. Женщины рожали, если не ежегодно, то через несколько лет в течение всего срока своей зрелости. С момента появления очередного ребенка почти всё материнское внимание переключалось на него, а к моменту появления следующего ребенка, ему предшествующий, еще не успевая войти в подростковый возраст, начинал более или менее самостоятельное развитие и освоение мира, конечно под опекой взрослых. При этом каждый предшествующий ребенок, с момента появления последующего, выходил из под влияния инстинктивных программ поведения матери (и их культурных продолжений), предназначенных обслуживать младенца в первое время его жизни. В современных же семьях, где обычно один ребенок, а два уже считается — “много детей”, всё совсем не так.
