От царской Скифии к Святой Руси - [15]

Почему поиски прародины народа столь важны, вызывают энтузиазм ученых и далеких от исторической науки людей? Каждый человек на земле по-особому привязан к месту, где он родился, где прошли его детские и юношеские годы. Эта привязанность не есть лишь сентиментальная ностальгия по утраченной свежести чувств и впечатлений молодости, прошедшей в данной географической местности. Каждый человек если не чувствует, то знает, что связь его с местом рождения есть связь особого мистического свойства. Спросите у людей, которые никогда не видели места своего рождения, и вдруг на склоне лет приезжающих посмотреть забытый погост у заброшенной деревеньки, что они испытывают. А ведь их молодость, первая любовь и первые победы прошли вдали от места рождения. И все равно они чувствуют особый магнетизм места, в котором, по воле Всевышнего, человек увидел свет. Обретение прародины для народа схоже с чувством отдельного человека, обретающего Родину, когда вся его, даже уже почти прожитая, жизнь вдруг приобретает некую интуитивно постигнутую, неведомую прежде высокую осмысленность, а биография становится историей, пусть даже сугубо личной и для себя. Народ, нашедший и очистивший священный исток своей исторической жизни, получает живительный импульс к возрождению, к возвращению из почти небытия к творческому созиданию, к национально-государственному величию через исполнение своей уникальной исторической миссии.

Скифский жребий

Тема данной книги имеет глубочайшее метафизическое значение для постижения священных путей истории славянства, России и русского народа в его соборном единстве. Север, манящий и пронзительный, хрустальный и сияющий, притягивает к себе загадочным образом душу любого истинно русского человека. Есть ли этому объяснение?

На древних картах античности вся земля условно делилась на четыре доли, что не случайно наводит на мысль о четырех реках из Священного Писания, разделявших некогда и Рай на четыре части, а также заставляет вспомнить таинственные карты Средневековья с континентом Арктидой, разделенным на четыре сектора четырьмя потоками, стекающими с горы Меру, венчавшей некогда сакральный полюс древних.

Итак, античность делила мир по сторонам света на четыре части, которые назывались в честь наиболее известных народов древней обитаемой ойкумены. Запад назывался Кельтикой. Юг был Эфиопией. Восток — Индией. Север — Скифией. В центре же древнего универсума располагались очаги человеческой культуры: Египет, Вавилония, Эллада и Рим. От начала Север — наша геополитическая судьба, а Скифия — историческая! С античных времен все северные страны считались Скифией, страной холодной и загадочной, Скифией, чей народ оспаривал у египтян право называться самым древним народом на земле. И надо сказать, эллинская мысль склонялась в этом споре в пользу скифов. Откуда у древних скифов была такая непоколебимая уверенность в том, что нет народа древнее их? Уже только этот вопрос должен был вызвать огромный интерес научного мира. Однако никто и нигде не попытался дать вполне обоснованный ответ на эту таинственную скифскую претензию на своего рода исключительность. Почему в Священном Писании, в Послании апостола Павла, скифы удостоились упоминания вместе с эллинами и иудеями, что совершенно точно указывало на особую роль этого племени как исторически единого народа, который еще только будет призван стать вслед древним иудеям и цареградским эллинам, к тому, чтобы понести перед народами невечерний свет Истинной Веры. И разве не можем мы усмотреть особое промыслительное значение в том, что апостол Андрей, названный Первозванным, будучи первым призванным Господом к апостольскому служению, стал апостолом именно Скифии! И не через знаменитого ли в древности скифского мудреца Анахарсиса наш народ сделал свой первый шаг в Церковь Христову?! Как, каким образом?

С глубокой древности в христианской традиции известен один важный обычай, по-особому заставляющий нас, христиан, относиться к наследию античной философской мысли. Мудрецы античного мира, «еллинские» философы, достигавшие исключительно путем личного интеллектуального поиска определенного понимания божественных истин, долженствующих, только значительно позже, открыться во всей полноте с воплощением Господа Иисуса Христа, с первых веков христианства изображались на стенах катакомб и в притворах первых храмов. Среди «пророков» от язычников изображали: Орфея, Омира, Солона, Платона, Птолемея, Ермия, Аристотеля, Плутарха, Иродиана, Трисмегиста, стоика Зенона, Менандра, Сократа, римскую Сивиллу, Вергилия, Афродитиана, Диогена и скифа Анахарсиса, единственного из скифов, удостоившегося чести быть в чине «равнопророческом».

Митрополит Филарет считал: «Таким изображением отцы наши хотели выразить, что никогда языческая мудрость не восходила выше низших ступеней христианского храма». Потому и изображались «внешние» философы в притворах. Однако ведь и мы попадаем в Церковь не иначе, как пройдя притвор. И не только это хотели сказать наши предки, вводя изображения античных философов в стены храма Божиего. Ведь не без промысла же Всевышнего свершилось то, что именно римляне и греки стали самыми многочисленными и верными чадами древней церкви, став воистину Новым Израилем, Израилем Ромеев — народом Божиим, восприняв это священное историческое послушание через Апостолов от Ветхого Израиля — иудеев. Но уже тогда в гиперборейских лесах Господь пестовал будущих насельников Третьего Рима, «Третий Израиль» — народ скифский, чьим первым членом Церкви Божией промыслительно стал Анахарсис, прообразовав будущее вхождение в Ее святые стены и всего народа славянорусского. Скифский мудрец предварил народ скифский, сиречь русский, в стенах церковных на паперти для оглашенных, чтобы будущие потомки древних скифов обрели свое место в ряду верных!