От Бузулука до Праги - [46]
В середине дня командиры взводов и приданных подразделений по очереди побывали у надпоручика Яроша, спокойного, мужественного и решительного командира соколовской обороны. Он еще раз обошел все подразделения роты, проверил их боевую готовность, удостоверился в исправности линий связи в самом Соколове, с соседями и со штабом батальона, побеседовал с воинами. Последним от командира роты ушел его заместитель, веселый молодой офицер, пользующийся любовью воинов, командир пулеметной роты надпоручик Ярослав Лом. Он докладывал о готовности максимов к предстоящему бою. Подпоручик Иржи Франк, командир взвода 45-мм противотанковых орудий, проверил оборудование основных огневых позиций, выбрал запасные, уточнил наличие боеприпасов. Все было готово! В церкви, в этой запомнившейся нам церкви посреди села, отдыхали автоматчики Сохора, уставшие от многодневной напряженной разведки. Сохор в сопровождении Бражины, Маха и Бродавки обошел свой взвод и с удовлетворением отметил, что все в порядке и что на вопрос "боевая задача?", которым он приветствовал бойцов, ему хором отвечали: "...будет выполнена!"
Приданные нам советские танки еще в первой половине дня были направлены к населенному пункту Гонтарь, расположенному на опушке леса в двух километрах от Соколово. Оттуда нам грозила наибольшая опасность. Но танкистам не удалось задержать противника. Из лесу вырвались 14 вражеских танков и устремились на северо-западную окраину Соколово. Противотанковые гранаты полетели под гусеницы передних танков; пулеметы застрекотали длинными, лихорадочными очередями; загремели выстрелы советских противотанковых 76-мм орудий, открыли огонь бронебойщики Команек и Менаховский...
Успех! Гитлеровские танки повернули назад и скрылись в лесу. Со стороны Прогони в село проник взвод гитлеровских автоматчиков, но огонь наших ручных и станковых пулеметов вынудил отойти и их. Молодые воины ликовали. Три подбитых танка стояли неподвижно. Выскочившие из них эсэсовцы убежали в лес. Прекрасно!
Однако радость была преждевременной. После первой атаки танков, которая началась в 13.30, наступила некоторая пауза. Воины уже успели забыть о подбитых танках. Они пребывали в самом благодушном настроении после своего первого и, как потом оказалось, весьма сомнительного успеха. Горьким и кровавым было наше первое боевое крещение.
Гитлеровцы разыграли спектакль. В каждом танке они оставили башенных стрелков, которые осторожно и не спеша навели орудия на наши огневые точки. И вдруг неожиданно раздались выстрелы. Казавшиеся мертвыми фашистские танки ожили, и их орудия били довольно точно. Пулеметные гнезда были разрушены; воины быстро перебрались на другие позиции. 14 вражеских танков снова устремились на северо-западную окраину Соколово. Несколько позднее, в 15.30, из лесу близ Гонтаря появилось еще около 60 фашистских танков. В сопровождении двух батальонов автоматчиков "а 14 бронетранспортерах они атаковали защитников Соколово с юго-запада. Гитлеровцы намеревались одним быстрым ударом уничтожить соколовский опорный пункт, пробиться на северный берег реки и продолжать продвижение на Харьков. Установленные на танках огнеметы подожгли соломенные крыши домов на окраине села. В огне гибли старики и дети. Повсюду свистели пули, рвались гранаты и мины. Наши артиллеристы и бронебойщики уничтожили несколько танков врага. Немало его автоматчиков осталось лежать на поле боя.
Первый ближний бой, временами переходящий в рукопашный. Четарж Карел Команек, командир отделения станковых пулеметов, и с ним воины Соланич и Шеда открыли огонь из полуразрушенного окопа. Первые танки проехали над ними, вошли в село и с ходу начали стрелять из орудий. Защитники Соколово ответили шквалом огня. Иржи Франк выкатил свои две "сорокапятки" вперед и открыл по танкам огонь прямой наводкой. Команек, Шеда и Соланич длинными пулеметными очередями косили наступающую за танками пехоту противника. Смятение охватило эсэсовцев.
Внимание! Вторая волна вражеской пехоты. Танки открыли огонь по пулеметам, но максимы не умолкали и новыми очередями заставляли залечь атакующих. Но за ними накатывалась третья волна пехоты противника. Эсэсовцы наступали пьяные, еле держась на ногах. "Огонь, ребята! Огонь!" Новые очереди - ряды врага редеют.
Село в огне. Крики, стоны, шум выстрелов, скрежет металла - все слилось в грохочущий гул. Каждый хорошо понимал: танки пулеметом не остановишь, надо не пропустить пехоту... Вверх взлетают куски дерева и комья глины, что-то застилает глаза, липнет к лицу, на языке противный привкус... Вражеский танк утюжит разрушенный блиндаж всей своей стальной массой.
Скоро шесть часов вечера. Треть села охвачена пламенем. Несколько танков и бронетранспортеров пробились к центру села. Фашисты атакуют с нескольких направлений.
Звоню по телефону Ярошу:
- Здравствуй, Отакар. Как там?
- Скверно, - отвечает командир соколовской обороны и добавляет: Прорвались к церкви...
- Направляю к тебе взвод Ворача и 10 танков. Отступать нельзя!
- Понял. Направляете взвод Ворача и 10 танков. Не отступим! - прозвучал в трубке уверенный голос Яроша.
Филипп Филиппович Вигель (1786–1856) — происходил из обрусевших шведов и родился в семье генерала. Учился во французском пансионе в Москве. С 1800 года служил в разных ведомствах министерств иностранных дел, внутренних дел, финансов. Вице-губернатор Бессарабии (1824–26), градоначальник Керчи (1826–28), с 1829 года — директор Департамента духовных дел иностранных вероисповеданий. В 1840 году вышел в отставку в чине тайного советника и жил попеременно в Москве и Петербурге. Множество исторических лиц прошло перед Вигелем.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Анна Евдокимовна Лабзина - дочь надворного советника Евдокима Яковлевича Яковлева, во втором браке замужем за А.Ф.Лабзиным. основателем масонской ложи и вице-президентом Академии художеств. В своих воспоминаниях она откровенно и бесхитростно описывает картину деревенского быта небогатой средней дворянской семьи, обрисовывает свою внутреннюю жизнь, останавливаясь преимущественно на изложении своих и чужих рассуждений. В книге приведены также выдержки из дневника А.Е.Лабзиной 1818 года. С бытовой точки зрения ее воспоминания ценны как памятник давно минувшей эпохи, как материал для истории русской культуры середины XVIII века.
Граф Геннинг Фридрих фон-Бассевич (1680–1749) в продолжении целого ряда лет имел большое влияние на политические дела Севера, что давало ему возможность изобразить их в надлежащем свете и сообщить ключ к объяснению придворных тайн.Записки Бассевича вводят нас в самую середину Северной войны, когда Карл XII бездействовал в Бендерах, а полководцы его терпели поражения от русских. Перевес России был уже явный, но вместо решительных событий наступила неопределенная пора дипломатических сближений. Записки Бассевича именно тем преимущественно и важны, что излагают перед нами эту хитрую сеть договоров и сделок, которая разостлана была для уловления Петра Великого.Издание 1866 года, приведено к современной орфографии.
Иван Александрович Ильин вошел в историю отечественной культуры как выдающийся русский философ, правовед, религиозный мыслитель.Труды Ильина могли стать актуальными для России уже после ликвидации советской власти и СССР, но они не востребованы властью и поныне. Как гениальный художник мысли, он умел заглянуть вперед и уже только от нас самих сегодня зависит, когда мы, наконец, начнем претворять наследие Ильина в жизнь.
Граф Савва Лукич Рагузинский незаслуженно забыт нашими современниками. А между тем он был одним из ближайших сподвижников Петра Великого: дипломат, разведчик, экономист, талантливый предприниматель очень много сделал для России и для Санкт-Петербурга в частности.Его настоящее имя – Сава Владиславич. Православный серб, родившийся в 1660 (или 1668) году, он в конце XVII века был вынужден вместе с семьей бежать от турецких янычар в Дубровник (отсюда и его псевдоним – Рагузинский, ибо Дубровник в то время звался Рагузой)