От «Барбароссы» до «Терминала»: Взгляд с Запада - [32]

«Кольцо окружения вокруг Ленинграда пока не замкнуто так плотно, как этого хотелось бы. Сомнительно, что наши войска сумеют далеко продвинуться, если мы отведем с этого участка 1-ю танковую и 36-ю моторизованную дивизии. Учитывая потребность в войсках на ленинградском участке фронта, где у противника сосредоточены крупные людские и материальные силы и средства, положение здесь будет напряженным до тех пор, пока не даст себя знать наш союзник — голод».[58]

Общий эффект этого наступления фон Лееба на ход Восточной кампании был неблагоприятным для немцев. Переброска танковой группы Гепнера на юг задержалась на десять дней — и это произошло в тот момент, когда фактор времени уже начал приобретать особо важное значение. И когда танковые дивизии наконец покинули Ленинградский фронт, они не были готовы для дальнейших боев. Они нуждались в пополнении, переоснащении и отдыхе. Короче говоря, требовалось еще больше времени.

Это наступление было первой и единственной попыткой немцев захватить Ленинград штурмом. Ведущий западный историк, изучавший блокаду Ленинграда, утверждает, что, «сняв с фронта танковые дивизии в тот момент, когда захват города казался безусловным Гитлер спас Ленинград». Но справедливо ли подобное утверждение? Во-первых, в то время любой обдуманный расчет неизбежно вел к выводу, что длительная блокада в конечном итоге принесет успех. И действительно положение ленинградцев значительно ухудшилось, пока не была прорвана блокада в 1943 году. Во-вторых, утверждать, что Ленинград был «спасен» в 1941 году, — значит заведомо согласиться с тем, что его захват 41-м танковым корпусом «казался безусловным». Это в высшей мере сомнительное предположение. Хотя немцы постепенно пробивались через оборонительные укрепления к окраинам города, впереди их по-прежнему ждала перспектива затяжных и ожесточенных уличных боев в городе с прочными каменными зданиями и целым лабиринтом рек, каналов, водных путей. В таких условиях многочисленные рабочие отряды и ополченцы, вооруженные бутылками с бензином и динамитными шашками, могут, как ранее показала оборона Мадрида, разделаться с целым корпусом профессиональных солдат.

В отличие от усилий сломить северный фланг советских армий и уничтожить Ленинград, операции немцев на южном крыле фронта увенчались явным успехом. Все поставленные Гитлером в его директиве № 33 и уточненные затем на различных совещаниях с командующими цели были достигнуты. Район Припятских болот был очищен от советских войск, излучина Днепра оккупирована, переправы через Днепр захвачены, танковые клинья углубились в Донецкий бассейн. Русские лишились промышленных предприятий на Украине: они либо были эвакуированы в глубь России, либо попали в руки немцев. И главное — советские войска на Южном фронте понесли значительные потери в живой силе и технике в результате немецких операций по окружению.

Однако, в сущности, операции на этом фронте со стратегической точки зрения обернулись для немцев неудачей. Они не приблизили Германию к победе, и сегодня мы знаем, что эти успехи немцев даже не стали прелюдией к победе.

Хотя Сталин, несомненно, несет значительную долю ответственности за неудачное руководство и управление Красной Армией в начальные месяцы войны, было бы неправильным возлагать на него всю вину, так же как взваливать на Гитлера всю ответственность за неудачи вермахта в последние годы войны. Под командованием маршала Буденного на Юго-Западном направлении находилось около миллиона солдат и офицеров. Разве не разумно было ожидать, что такие крупные силы даже если и не смогут удержать рубеж Днепра, то дадут достаточно мощный отпор врагу, чтобы сорвать немецкое наступление. Отводить такую крупную массу войск за Днепр в условиях господства в воздухе немецкой авиации было бы в высшей степени опасным. Видимо, Сталин, как всегда было свойственно ему, также в первую очередь учитывал политические факторы. Всегда легче поддерживать боевой дух в войсках в позиционных оборонительных боях, чем при длительном отступлении, да и оставлять значительную часть территории Украины для немецких оккупантов по ряду причин было нежелательно. Этим и объясняется решение занять оборону и дать немцам бой под Киевом.

Итоги этого решения, возможно, были бы иными, если бы этой крупной массе войск было обеспечено умелое командование. Тимошенко (который в конце сентября вступил в командование уцелевшими войсками на Украине) и Жуков (которому будущее уготовило более важную миссию) могли бы изменить ход битвы за Киев, если и не отстоять сам город.

Поворот танковой группы Гудериана на юг для наступления в тыл киевской группировки советских войск захватил русских врасплох. Разрыв между армиями Тимошенко, сражавшимися в районе Смоленска и Рославля, и Буденного, оборонявшими Киев, составлял около 200 километров. Остатки 3-й армии и некоторые другие советские соединения, расположенные в районе Гомеля, в какой-то мере прикрывали эту брешь, но только против ударов с запада. Танковые колонны Гудериана, наступавшие с севера, выходили в тыл 3-й армии. Уже на третий день наступления 3-я танковая дивизия генерала Моделя захватила мост через Десну в Новгород-Северском и преодолела последний крупный естественный барьер своем пути навстречу танкам фон Клейста.