От аншлага до «Аншлага» - [42]

И вот, когда мы готовились уже уезжать из Голландии и с тревогой ожидали Анатолия из его последнего «рейда», отгоняя от себя страшные мысли о том, как бы он не попросил политического убежища на время продажи гармошки, кто-то вдруг радостно закричал: «Идет!» Да, это был он, с улыбкой вышагивающий по улице и легко помахивающий своей огромной, с какими обычно ездят у нас по всему миру челноки, и теперь уже пустой сумкой.

Как мы потом ни пытались выяснить у Анатолия, кому и за сколько он продал гармошку, добиться ничего не смогли. Некоторые даже, обидевшись, стали поговаривать, что он ее вообще не продавал, а утопил в одном из бесчисленных голландских каналов, чтобы избежать насмешек…

Во время гастролей в Голландии нам посчастливилось побывать на свадьбе. Я хочу рассказать о ней не только потому, что событие это само по себе интересное и во многом для нас необычное, но и еще, чтобы внести ясность в сообщения, промелькнувшие сразу после окончания наших гастролей в нескольких белорусских газетах. Там писали (не знаю, кто явился источником информации), что Анатолий Длусский якобы чуть было не увел из-под венца голландскую невесту. Считаю своим долгом дать здесь правдивую версию этой местами романтической истории.

Как-то после одного из наших выступлений к нам подошла группа зрителей и пригласила на свадьбу. Долго уговаривать нас не пришлось, поучаствовать в голландской свадьбе даже не в роли женихов мы — всегда пожалуйста, поэтому, быстренько переодевшись в свои парадные костюмы и усевшись в любезно подогнанные к месту сбора машины, отправились в путь. Свадьба должна была состояться не в самом Эйндховене, где мы жили, а в одном из близлежащих городков.

Добрались до нужного ресторана мы довольно быстро. Когда машины остановились, мы вышли из них, построились в «боевую колонну» с нашим гармонистом впереди и двинулись внутрь здания, желая с первых мгновений показать всем присутствующим, что такое настоящие белорусы вообще и «Христофор» в частности. Предварительный план действий мы обсудили заранее, решив начать со свадебных народных песен и плясок, хотя в последних были не очень сильны, но рассчитывали нехватку мастерства компенсировать удалью и задором. Петь мы стали, едва вошли в вестибюль ресторана. Как солдаты на марше, мы орали: «Ажанiўся стары дзед, узяў кабету 30 лет…» Песня веселая, местами даже хулиганская, но мы надеялись, что ее содержание все равно никто не поймет, поэтому уверенно шагали вперед. Нас завели в какой-то длинный зал, типа коридора, в котором стояли столы, но никого не было, потом в еще одно тоже безлюдное помещение. Получалось, что наслаждались своим пением только мы сами. Это нас немного озадачило, но петь мы не бросили, чтобы не потерять куража. И вот, наконец, мы попали в зал, в котором было много народа, сидевшего за столами. Несмотря на обилие людей, стояла почти полная тишина. Мы, предвкушая фурор, который произведем, с удвоенной энергией грохнули очередной куплет своей песни.

Все с нескрываемым удивлением и даже опаской посмотрели на нас. Думаю, такое же впечатление на белорусской свадьбе произвели бы неожиданно появившиеся в своих традиционных нарядах папуасы, ставшие петь и танцевать что-то свое родное.

Сопровождавший нас переводчик громко объявил, что это гости из Беларуси, которые приехали специально, чтобы поздравить жениха и невесту. Сообщение сразу же разрядило обстановку. Все присутствующие стали улыбаться, шуметь, что-то, видимо приятное, выкрикивать в наш адрес и оказались вполне приличными и нормальными людьми. Мы продолжили пение, гости поддерживали его аплодисментами, и между нами начало устанавливаться взаимопонимание. Прокручивая дома потом видеозапись, мы со стыдом отметили, что безбожно фальшивили, но голландцы нам все простили и делали вид, что они в восторге и от слов, и от пения.

Несмотря на такую бурную поддержку, к концу песни наши голоса начали неестественно быстро слабеть и даже подрагивать. Видеозапись показала, что в это время и камера стала дрожать и дергаться. Снимал, кстати, нас Александров, который вообще не поет и утверждает, что обладает полным отсутствием музыкального слуха. Чтобы он не болтался без дела, Сергею всегда в таких ситуациях и вручают видеокамеру. Так вот, когда мы немного освоились и стали озираться по сторонам, нам бросилась в глаза одна очень неприятная вещь: на столах совсем не было бутылок. То же самое свободным от камеры глазом заметил и Александров, чем и объясняется отмеченная выше наша общая дрожь. «Выпили уже все, — с обидой и гневом подумали мы. — Зачем тогда приглашали?» Но через некоторое время, пожимая руки многочисленным, гостям, отвечая на их приветствия и похлопывания по плечу, я отметил вдруг отсутствие не только спиртного, но даже его запаха. В зале не было привычного на свадьбах тяжелого духа алкоголя: перегара, смешанного с табачным, дымом. Вился мягкий сигаретный дымок, но вентилятор сразу же уносил его, а вот «настоящего» запаха свадьбы не было. Я поделился своими наблюдениями с товарищами, и мы пришли к выводу, что положение еще хуже, чем мы подумали сначала. Спиртного на свадьбе не было вообще! С закуской, кстати, было ненамного лучше: среди бутылок минеральной воды и «кока-колы» кое-где виднелись тарелочки с бутербродами. И все! Это повергло нас в шок.