Освоение Сибири в XVII веке - [14]
Богатый опыт арктических плаваний подсказывал русским людям наиболее безопасные способы передвижения по северным морям и наилучший в тех условиях порядок его организации. Как отметил исследователь полярного судоходства М. И. Белов, «наши древнерусские мореходы обычно ходили в «студеное море» большими партиями, караванами… На северо-востоке этот порядок сохранился… В то время, когда средства борьбы со льдами были развиты слабо, особое значение приобретало товарищество людей, уходивших на море. Караванный способ передвижения гарантировал большую безопасность, чем плавание в одиночку. В случае крушения одного судна мореходы перебирались на другие». Но мы знаем, что в Арктике нередко бывали и одиночные плавания…
Первым из достоверно известных походов вдоль восточносибирского побережья была экспедиция двинского торгового человека Кондратия Курочкина (Куркина) из Енисея в устье Пясины в 1610 г. Однако, основываясь на косвенных данных, историки полагают, что мореходы шли тогда по уже известному пути. Иначе, например, трудно объяснить, почему Ку-рочкин в течение пяти недель упорно ожидал освобождения устья Енисея ото льда. Заслуживает внимания и сообщение голландца Исаака Массы, записанное им во время пребывания в Москве в 1601–1609 гг., о плавании к востоку от Енисея некоего «капитана Луки». Отчет об этом, писал Масса, «хранится среди сокровищ Московского государства», и если он пропадет, то это «поистине будет очень печально, так как путешественники нашли много различных и редких островов, рек, птиц, диких зверей, — все это далеко за Енисеем».
О раннем ознакомлении русских с побережьем Таймырского полуострова может свидетельствовать и находка в 1940–1941 гг. на острове Фаддея и в заливе Симса (к востоку от мыса Челюскин) следов погибшей русской экспедиции. Большинство исследователей, изучив найденные среди остатков снаряжения монеты, датируют ее 1615–1620 годами и рассматривают в качестве бесспорного доказательства того, что русские первыми достигли северной оконечности Евразии.
Широкий размах полярное мореходство приняло после присоединения ленских земель. В 1632 г. за полярным кругом было основано Жига некое зимовье — важный опорный пункт для походов на «дальние заморские реки». В 1633 г. оттуда на реку Яну отправился мангазейский служилый Иван Ребров, снарядив за свой счет группу служилых и промышленных людей. К ним вскоре присоединился енисеец Илья Перфильев, и они поплыли вниз по Лене, достигли моря, повернув по нему на восток, дошли до Яны, где соорудили «зимовье с острожком». Затем Перфильев с добытым ясаком отправился обратно в Енисейск, а Ребров в течение семи лет «проведывал» новые земли. Он совершил морской поход на «Индигирскую реку» (называвшуюся русскими также «Собачьей рекой») и поставил там два острожка. В 1641 г. этот первооткрыватель «Юкагирской земли» доставил богатый ясак в Якутск, а в следующем году вновь достиг морем реки Оленек, где построил зимовье и прослужил до 1647 г.
В начале лета 1636 г. началась одиссея енисейского десятника Елисея Бузы, отправленного воеводой «для прииску новых землиц» на «море» и впадающие в него реки. Отряд Бузы, состоявший из 6 служилых и 40 промышленных людей, «добежал» морем из ленского устья до Оленёка, оттуда после зимовки перебрался «сухим путем» на Лену и, построив там два коча, вновь спустился в море, повернул к Яне и потерпел крушение, дойдя лишь до Омолоя. Бросив все лишнее, Буза и его спутники перебрались на нартах «через Камень до янской вершины», где после ряда вооруженных столкновений (в ходе которых им раз пришлось «сидеть в осаде шесть недель») обложили ясаком местных якутов, затем, построив суда, спустились в низовья Яны и провели там еще два года.
Примерно в то же время на северные реки были открыты и сухопутные дороги через Верхоянский хребет. В 1635–1636 гг. «зимним путем на конях» добрался до верховьев Яны и поставил там зимовье служилый Селиван Харитонов. В 1638 г. длительный конный поход «через хребет» совершил во главе отряда в 30 человек служилый Посник Иванов. Сначала они вышли на Яну, где основали зимовье (будущий Верхоянск), а на следующий год добрались и до Индигирки. В наскоро срубленном там зимовье (впоследствии названном Зашиверским) русские выдержали «крепкий бой» с юкагирами и затем взяли с них ясак.
Прибывший на смену Поснику Иванову Дмитрий Ерило основал ниже по течению Индигирки Олюбенское зимовье. Оттуда весной 1642 г. с отрядом всего в 15 человек на построенном «своими руками» коче он вышел в море и добрался до «Алазейской реки», где в ходе длившегося «целый день до вечера» тяжелого «съемного» (рукопашного) боя разгромил объединенные силы местных юкагиров и чукчей. «Алазейские люди», потерпев поражение, «убегом ушли», а служилые, перевязав свои раны, построили на границе тайги и тундры «зимовье с острожком». К нему тут же подъехал с угрозами «лучший» шаман из местных «князцов», но служилые люди, предприняв дерзкую вылазку, захватили его в плен и в конце концов «положили в ясак» окрестное население.
Вскоре была присоединена и Колыма, куда с Яны еще в 1640 г., «перешед море» на самодельных судах, вновь первым добрался уже упоминавшийся Селиван Харитонов. В 1641 г, казачий десятник Михаил Стадухин, снарядив за свой счет отряд служилых и промышленных людей, пошел с верховьев Индигирки на коче до ее устья, а далее морем доплыл до Колымы и закрепил ее присоединение постройкой опорного пункта для новых походов.
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Патрис Лумумба стоял у истоков конголезской независимости. Больше того — он превратился в символ этой неподдельной и неурезанной независимости. Не будем забывать и то обстоятельство, что мир уже привык к выдающимся политикам Запада. Новая же Африка только начала выдвигать незаурядных государственных деятелей. Лумумба в отличие от многих африканских лидеров, получивших воспитание и образование в столицах колониальных держав, жил, учился и сложился как руководитель национально-освободительного движения в родном Конго, вотчине Бельгии, наиболее меркантильной из меркантильных буржуазных стран Запада.
Псевдо-профессия — это, по сути, мошенничество, только узаконенное. Отмечу, что в некоторых странах легализованы наркотики. Поэтому ситуация с легализацией мошенников не удивительна. (с) Автор.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Данная книга не просто «мемуары», но — живая «хроника», записанная по горячим следам активным участником и одним из вдохновителей-организаторов событий 2014 года, что вошли в историю под наименованием «Русской весны в Новороссии». С. Моисеев свидетельствует: история творится не только через сильных мира, но и через незнаемое этого мира видимого. Своей книгой он дает возможность всем — сторонникам и противникам — разобраться в сути процессов, произошедших и продолжающихся в Новороссии и на общерусском пространстве в целом. При этом автор уверен: «переход через пропасть» — это не только о событиях Русской весны, но и о том, что каждый человек стоит перед пропастью, которую надо перейти в течении жизни.
Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.