Освенцим - [26]

Отобранных заключенных уводили в подвал блока 11 и запирали в камере, не давая им еды. Они должны были скончаться там от голода. Это была медленная и мучительная смерть. Роман Трояновский позднее узнал, что один его знакомый дошел до того, что после недели голода съел свою обувь. А летом 1941 года произошло событие, которое может служить утешением для тех, кто верует в искупительную силу страдания. Максимилиан Кольбе, священник Римско-католической церкви из Варшавы, был вынужден участвовать в отборе после того, как один из заключенных сбежал из его барака. Человек, стоявший рядом с ним, Франтишек Гаевничек, был отобран Фричем, но он заплакал, умоляя о помиловании: у него жена и дети, он хочет жить. Услышав это, Кольбе предложил себя вместо него. Фрич согласился, и Кольбе бросили в камеру голода в числе десяти отобранных для умерщвления заключенных. Через две недели четверо из них все еще были живы, и Кольбе среди них. Их убили, сделав им смертельную инъекцию. В 1982 году уроженец Польши Папа Римский Иоанн Павел II канонизировал Кольбе. Эта история вызвала серьезные споры, не в последнюю очередь из-за того, что в журнале, который издавал Кольбе до своего ареста, часто печатались антисемитские материалы. Однако, несмотря на это, мужество Кольбе, пожертвовавшего жизнью ради жизни другого человека, остается бесспорным.

В том же месяце, июле 1941 года, целый ряд решений, принятых за тысячи километров от лагеря, привел к тому, что Освенцим превратился в еще более зловещее место. Впервые было принято решение приступить к уничтожению узников Освенцима с помощью газа – но еще не совсем тем методом, который впоследствии принесет лагерю такую дурную славу. Заключенные стали жертвой нацистской программы, именуемой «эвтаназией взрослых». Эта смертельная операция основывалась на указе фюрера, датированном октябрем 1939 года, который позволял врачам отбирать людей с хроническими психическими заболеваниями, а также инвалидов, и умерщвлять их. Поначалу для умерщвления инвалидов использовали инъекции, но затем излюбленным методом стало использование угарного газа в баллонах. Поначалу это происходило в специальных центрах, оборудованных в основном в бывших психиатрических больницах. Там были построены газовые камеры, сконструированные таким образом, что внешне напоминали душевые. За несколько месяцев до своего октябрьского указа Гитлер санкционировал отбор и убийство детей-инвалидов. Совершая все это, Гитлер следовал мрачной логике своего ультра-дарвинистского видения мира. Эти дети не имели права на жизнь, так как слабые – обуза для немецкого общества. Исповедуя теорию расовой чистоты, он беспокоился о том, что, достигнув зрелого возраста, эти дети смогут дать неполноценное потомство.

Указ, распространяющий программу эвтаназии также и на взрослых, был подписан задним числом, 1 сентября 1939 года, в день, когда началась Вторая мировая война. Так война стала катализатором радикализации нацистского мышления. Фанатичные нацисты рассматривали инвалидов как еще один балласт, бремя для страны, вступившей в войну. Доктор Пфанмюллер, один из самых зловещих авторов программы эвтаназии для взрослых, так выразил свои чувства: «Мысль о том, что самые лучшие, цвет нашей молодежи, должны гибнуть на фронте для того, чтобы эти слабоумные, безответственные, антиобщественные элементы могли спокойно существовать в своих больницах, просто невыносима для меня»⁵⁵. Зная, кто именно занимался программой эвтаназии, не удивляешься, что основными критериями отбора были не только степень тяжести заболевания, но и вероисповедание, и этническая принадлежность пациента. Так что евреев, находившихся в психиатрических больницах, посылали в газовые камеры без разбора. Такие же драконовские методы были использованы и на востоке, в результате чего все польские психиатрические больницы были очищены от пациентов. В период между октябрем 1939 года и маем 1940 года около 10 тысяч душевнобольных были убиты в Западной Пруссии и Вартегау. Многие из них – посредством новой технологии – газовой камеры на колесах. Жертв заталкивали в герметично запломбированный кузов грузового фургона, где они задыхались от поступавшего туда из баллонов угарного газа. Освободившееся таким образом жизненное пространство использовалось для того, чтобы разместить новоприбывших этнических немцев.

В начале 1941 года кампания по эвтаназии взрослых распространилась и на концентрационные лагеря, где началась акция под кодовым названием 14f13. Она достигла Освенцима 28 июля 1941 года. «Во время вечерней проверки было сказано, что все больные могут покинуть лагерь для лечения, – рассказывает бывший политический узник Освенцима Казимеж Смолень⁵⁶. – Некоторые заключенные поверили нацистам. У всех еще теплилась какая-то надежда. Но я совсем не был уверен в добрых намерениях СС». Не был в этом уверен и Вильгельм Брассе: его капо, немецкий коммунист, сообщил ему, что он думает о судьбе, ожидавшей больных: «Он рассказал нам о том, что в концентрационном лагере Заксенхаузен до него дошли слухи о том, как людей забирали из больниц, и они просто исчезали».