Остров Южный Камуи - [32]

Сам Саваки не стал бы судить так однозначно, как Фудзисима или шеф. Возможно, из-за того, что ему самому вообще свойственно было сомневаться. Из того, что он успел выяснить за время своего расследования, он затруднялся найти определение к характеру Синкити. Саваки своими глазами видел угрюмое море в Хокурику — то место, которое выбрал Синкити для самоубийства; он два дня провёл в разъездах и расспросах вместе с Току. После всего этого он не мог выносить упрощённые заключения, пребывая в сомнениях и нерешительности.

Взгляд его, в котором всё ещё читалась неуверенность, был прикован к замершей без движения обезьянке на столе. Действительно ли Синкити лишь потому хотел взять игрушку с собой в мир иной, что то был подарок от любимой девушки, как полагает шеф?

8

На следующий день, приехав на служебной машине в гостиницу за Току, Саваки невзначай поинтересовался у горничной, что та поделывает. По словам горничной, Току всё время сидела взаперти, на улицу не выходила.

— Я ей ещё посоветовала: вы хоть сходите в большой храм, поглядите на нашу бодхисатву, заступницу Каннон из Асакусы, — обращаясь к Саваки, недовольным тоном сказала горничная, которая, конечно, не знала обстоятельств, приведших Току в столицу.

Саваки представил себе выражение лица Току при этом разговоре. У неё всё время на лице эта застывшая маска. Хотел бы он знать, что там внутри, под этой маской. Саваки был не уверен, что сегодня удастся-таки её расшевелить.

Току спустилась со второго этажа, взглянула на Саваки и проронила, низко склонив голову:

— Ох, спасибо вам за заботы.

На лице её лежал отпечаток усталости. Глаза были красные. Наверное, ночью плохо спала. Однако, видя это, Саваки не стал зря тратить время на утешения и соболезнования, сразу же сопроводив женщину к машине. Коль скоро у Току нервы на пределе, может быть, всё и выйдет так, как предполагает шеф: возьмёт да и вцепится в девчонку. К тому же, если уж она так хочет прятать свои эмоции под стальными доспехами, то от неумелых соболезнований доспехи могут стать только прочнее. Саваки собирался сегодня предоставить Току свободу действий. Может быть, таким способом как раз и удастся выявить её истинную натуру.

На сей раз кондитерская Симодзё была открыта. Саваки со своей подопечной приехали около полудня. Наверное, потому в лавке было полно народу: в основном служащие расположенных поблизости компаний, мужчины и женщины, заглянувшие сюда в обеденный перерыв. Подождав, пока поток покупателей схлынет, Саваки зашёл вместе с Току в магазин. Он вручил немолодой женщине за прилавком свою визитную карточку и спросил, где найти Акико. Женщина посмотрела на карточку и перевела взгляд на его лицо, будто сравнивая.

— Дочка ещё со службы не вернулась, с фирмы своей, — сказала она.

По лицу хозяйки было видно, что в ней борются два чувства — любопытство и настороженное опасение. Наверное, в связи с тем, что на карточке написано название известной газеты. На вопрос, как можно встретиться с Акико, она ответила, что девушка должна вернуться после шести.

— Она две недели назад устроилась работать в торговую компанию М. в Маруноути, — пояснила женщина с явным чувством гордости за дочь, которая работает в столь известной фирме. Название района Маруноути она выговорила с особым прононсом, по которому можно было примерно определить и её возраст. Родилась она, вероятно, где-то в годы Тайсё.

Саваки представил хозяйке Току. Когда он упомянул имя Синкити Ёсидзавы, хозяйке оно, казалось, сначала ничего не сказало, но, когда он назвал химчистку, где работал Синкити, женщина качнула головой:

— A-а! Не тот ли это паренёк, что недавно покончил с собой?

— Совершенно верно, — кивнул Саваки, не в силах скрыть некоторого разочарования.

Судя по тому, что мамаша проявляла столь незначительный интерес к Синкити Ёсидзаве, можно было с большой вероятностью предположить, что и у дочки отношения с парнем были не слишком серьёзные. Хоть она и была адресатом третьего письма, но причина самоубийства юноши опять грозила остаться невыясненной.

Покинув кондитерскую на время, Саваки собирался туда снова наведаться вместе с Току после шести. Пока что, чтобы скоротать несколько часов, он повёл Току осматривать достопримечательности: храм Асакуса Каннон, космическую башню и прочее. Току по-прежнему ходила с каменным лицом, нисколько не меняя выражения. Она молча следовала за Саваки и не сердилась, когда тот её фотографировал, — но и только.

Когда они снова заглянули в кондитерскую, Акико Симодзё уже вернулась из своей компании. Как её и описывал бармен Миямото, девушка оказалась симпатичная, с округлым миловидным личиком. На вид ей было лет восемнадцать-девятнадцать.

— Говорят, работаете в той самой торговой корпорации М.? — задал вопрос Саваки.

— Не всё же в булочной — такими пустяками заниматься, — ответила девушка, состроив беззаботную гримаску. — А то пока тут за прилавком стояла, и с порядочными людьми познакомиться было негде. К нам ведь кто за хлебом приходит? То какой-нибудь приказчик из распивочной, то повар из сусечной. Ну, служащие тоже иногда заходят — так ведь все из маленьких фирм по соседству. Все народ бесперспективный. Вот я и подалась в торговую корпорацию М. Там-то, поди, люди с университетскими дипломами, у всех вон какие перспективы!