Остров. Тайна Софии - [22]

Как обычно, рассказывая об острове, Элпида держалась подчеркнуто бодро и освещала только положительные стороны местной жизни. Немногочисленные магазинчики она представила Элени Петракис с таким видом, словно это были самые шикарные магазины Ираклиона. Затем она показала место, на котором два раза в неделю работал рынок, и прачечную. Следующей на очереди была аптека – для многих обитателей острова самое важное заведение. Еще Элени и Димитрий узнали, в какое время пекарь печет хлеб, в каком переулке расположено местное кафе и где живет священник. Они заглянули в церковь, потом Элпида сообщила мальчику о кукольных представлениях, которые раз в неделю давались для детей в здании муниципалитета, а напоследок показала школу. Поскольку был выходной, здание школы пустовало, но трижды в неделю все немногочисленные дети острова приходили сюда на уроки.

Элпида рассказала Димитрию о детях его возраста, проживающих на острове, и попыталась вызвать на его лице улыбку, описывая веселые игры, в которые они играли. Но как она ни старалась, лицо мальчишки оставалось каменным.

Женщина была многословна, но при этом не обмолвилась о неудовольствии, которое в последнее время назревало на острове, – прежде всего потому, что рядом был Димитрий. Несмотря на то что первое время многие больные были благодарны правительству за приют, предоставленный им на Спиналонге, позже их неизбежно охватывало разочарование – еще бы, ведь по существу их потребности никого не интересовали! Элпида знала, что довольно скоро Элени и сама все почувствует: даже воздух здесь пропитан всеобщим недовольством.

Как жена главы колонии, она пребывала в сложном положении. Петрос Контомарис был избран обитателями Спиналонги, и основная его задача заключалась в том, чтобы исполнять роль посредника между колонистами и правительством. Петрос был здравомыслящим человеком и знал, чего можно требовать от властей на Крите, а чего не стоит. Но Элпида видела, что он ведет постоянную борьбу с горластым и подчас радикально настроенным меньшинством островитян, которые считали, что власти относятся к ним слишком плохо, и постоянно агитировали за сооружение на острове все новых удобств. Кое-кто чувствовал себя здесь всего лишь незаконным поселенцем – хотя все те годы, пока Контомарис оставался главой колонии, он как мог старался исправить положение. В ходе длительных переговоров он добился повышения ежемесячного пособия для обитателей Спиналонги до двадцати пяти драхм, «выбил» деньги на строительство нового многоквартирного дома, аптеки и больницы, а также организовал регулярные визиты на остров врача с Крита. Кроме того, Контомарис разработал план, по которому каждому обитателю колонии был выделен небольшой участок земли, где можно было выращивать фрукты и овощи – либо для собственного употребления, либо для продажи на продуктовом рынке. Короче говоря, он делал все, что под силу человеку, но население Спиналонги всегда хотело большего, и Элпида сомневалась, что у мужа хватит сил оправдать эти ожидания. Она жила в постоянном беспокойстве за Петроса. Как и ей, ему было под шестьдесят, но в последнее время его здоровье резко ухудшилось: видимо, победа проказы в многолетней битве с его организмом приближалась.

Со времени приезда на остров Элпида стала свидетельницей больших перемен в жизни колонии, и чаще всего они были плодом усилий ее мужа. Тем не менее ропот недовольства становился все слышнее. Главной причиной этого было положение с водой, которое летом особенно обострялось. Система водоснабжения, построенная венецианцами несколько веков назад, позволяла по трубопроводам собирать дождевую воду в подземные хранилища, из которых она не испарялась. Конструкция была простой, но очень действенной, однако в последнее время трубопроводы начали разрушаться. Каждую неделю с Крита приходил танкер с водой, но этого количества не хватало, чтобы удовлетворить нужды двух с лишним сотен людей. Чтобы обеспечить свои жилища необходимой для жизни влагой, людям, в особенности пожилым и изувеченным болезнью, приходилось немало потрудиться – пусть даже многие перевозили воду на мулах. Зимой же, с ноября по февраль, обострялась потребность в электричестве. Несколько лет назад на Спиналонге был установлен электрогенератор, и островитяне с нетерпением ждали, когда наконец в их сырых темных домах станет тепло и светло, – но этим надеждам так и не суждено было сбыться. После трех недель работы генератор остановился и с тех пор больше не работал. Просьбы завезти необходимые детали игнорировались, и генератор потихоньку ржавел среди сорняков.

Вода и электричество были для обитателей острова отнюдь не роскошью, а предметами первой необходимости – они ясно понимали, что недостаток воды вполне способен укоротить им жизнь. Элпида знала: несмотря на то что правительство обязано было делать их жизнь более-менее сносной, желание чиновников улучшить условия их существования было чисто формальным. Жителей Спиналонги раздражало такое положение дел, и в этом Элпида была с ними солидарна. Ну почему в стране, где до самого неба вздымались высокие горы, снежные вершины которых были хорошо видны зимой, вечно не хватает воды? Островитяне хотели, чтобы достаточное количество чистой свежей воды всегда было у них под рукой, так неужели они требовали слишком многого? В колонии вечно кипели ожесточенные споры по поводу того, что можно сделать для улучшения водоснабжения. Элпида вспомнила, как однажды была высказана идея высадиться на берегах Крита, в другой раз – взять заложников. Но в конце концов колонисты поняли, как мало они могут сделать: у них не было ни плавательных средств, ни оружия, но прежде всего им не хватало физических сил, необходимых для того, чтобы воплотить эти замыслы в жизнь. Да и что реально может совершить неорганизованная толпа калек, женщин и стариков?