Остров Разочарования - [35]

- Мы уже с ним об этом договорились. Оба джентльмена были приятно удивлены.

- Если только, - уточнил Егорычев, - пленные не будут иметь оснований сомневаться в нашем единстве.

- Боже, какие красивые слова! - пробормотал Фламмери.

- Красивые - и только? О необходимости единства среди союзников неоднократно и весьма убедительно говорил не кто иной, как ваш президент, мистер Фламмери.

- Очень может быть. Я никогда не был поклонником мистера Франклина Рузвельта.

- И все же он ваш президент и ваш главнокомандующий, мистер капитан Фламмери.

- Наш дом с ним не считался и в Штатах. Тем меньше у меня оснований и охоты считаться с его благоглупостями здесь, на острове.

- Если пленные заметят разлад между нами, они не будут нам подчиняться и будут нам всячески ставить палки в колеса. Поймите, мы можем починить рацию и попробовать связаться с Европой или уж, во всяком случае, с Южной Америкой.

- Если мне не изменяет память, вы недавно заявляли, что вам даже не известны координаты острова? - учтиво осведомился Цератод и прикрыл ладошкой невольный зевок.

- Не только мне, но и майору Фремденгуту.

- Куда же вы, простите, будете вызывать помощь?

- Нас запеленгуют. Это сравнительно несложно. При теперешнем состоянии радиотехники...

- Согласитесь, это одинаково несложно и для наших и для немцев.

- Но немцам значительно сложнее добраться сюда.

- Вы так полагаете?

- Я в этом убежден. Я не сомневаюсь, что Гитлеру уже сейчас не до этого острова.

- Вы имеете основания так судить? - спросил Фламмери.

- Да. Положение на советском фронте становится все хуже и хуже для Гитлера.

- Попробуем согласиться с вами. Но послать подкрепление сюда, на остров, он не сможет только при одном условии - при условии, если ему запрут выход в Атлантику.

- Вы полагаете, что эта перспектива нереальна?

- Она реальна только в одном случае - в случае открытия второго фронта.

- А разве оно невозможно?

- Возможно... Когда вы и немцы расколотите друг друга до полного истощения...

- Не раньше, мистер Фламмери?

- Раньше нет никакого расчета, мистер Егорычев. - Тут Фламмери спохватился, что, пожалуй, слишком разоткровенничался. - Да полно, мистер Егорычев! Ведь мы не в клубе! Оставим споры на отвлеченные темы до более счастливых времен.

- Что ж, - сказал Егорычев, - мы дойдем туда, куда будет нужно.

- Джентльмены! - укоризненно промолвил Цератод. - Разговор начался по поводу единодушия...

- Хорошо, - сказал Егорычев. - Будем считать, что насчет единодушия мы договорились. По крайней мере, о единодушии в присутствии пленных.

- Конечно, если вы, мистер Егорычев, не будете злоупотреблять нашей лояльностью, - ласково улыбнулся Цератод. - Лично мне кажется.

- Прошу прощения, - перебил его Фламмери, - вы ничего не слышите, джентльмены?

Снизу, из долины, доносился отдаленный гул, который можно было бы назвать набатом, если бы существовали деревянные колокола. Звонко и часто били во что-то, напоминавшее огромный ксилофон.

В деревне происходило что-то необычное.

- Уж не связан ли этот прелестный концерт с нашим прибытием на остров? - озабоченно промолвил Фламмери. - Это очень похоже на боевую тревогу.

- Не думаю, - сказал Цератод. - Никакого движения со стороны деревни не видно.

Словно в опровержение его слов из-за деревьев, плотным кольцом окружавших деревню, стали показываться еле заметные кучки туземцев. Кучки росли, пока, наконец, не слились в толпу. Потоптавшись некоторое время на месте, она двинулась по направлению к северной оконечности острова.

- Будет правильным, если мы примем некоторые меры предосторожности, - сказал Егорычев, и оба его собеседника с ним сразу согласились.

Он вынес из пещеры пулемет, роздал обоим джентльменам автоматы, на которые господа офицеры посмотрели не без опаски, напомнил, как с ними обращаться.

- Стрелять только по моему приказанию. Не думаю, чтобы они шли с дурными намерениями... Но, конечно, осторожность никогда не мешает.

Толпа быстро приближалась. Она была уже метрах в восьмистах от речки. Вместе с безоружными мужчинами, мерно бившими в длинные деревянные барабаны, шли женщины и дети. Они пели с веселыми лицами довольно печальную песню и хлопали в такт ладошами.

- Могу поклясться, что я когда-то слышал нечто подобное, - задумчиво протянул Цератод, вслушиваясь в приближавшуюся мелодию.

- И я тоже, - сказал мистер Фламмери. - Но где? .. И когда? .. Тра-та-та-та-а-рам, тра-та-та-та-а-рам, - стал он невольно подтягивать. И вспомнил. - Боже, да ведь это четырнадцатый псалом!.. Ну конечно, четырнадцатый псалом! Но как они перевирают мотив! Язычники нечестивые! Линчевать их за это мало!

- В самом деле, псалом, - не сразу согласился с ним Цератод. - Они идут к нам с пением псалмов. Это вполне мирная демонстрация.

- Ну, это еще как сказать, - усмехнулся Фламмери. - Можно прийти с псалмами на устах и с мечом под плащом.

- Люди на низшей ступени цивилизации никогда до этого не додумаются, - строго возразил Цератод. - Впрочем, минут через двадцать мы с вами сможем это проверить на деле...

Не прекращая петь и бить в барабаны, толпа стала вброд, с камешка на камешек, перебираться через речку.