Остров обреченных - [66]

– Если я сейчас подстрелю вас, – с силой оттолкнула его от себя Маргрет, – все кончится тем, что от такого мужчины отвернутся даже местные обезьяны.

Взревев, адмирал хотел было вновь, теперь уже по-настоящему, наброситься на девушку, но в это время в дверь громко постучали и, не дожидаясь разрешения, на пороге восстал командор Брэд.

– Господин адмирал, прибыли аборигены. Нас с вами приглашает к себе вождь местного племени.

– Подите прочь вместе со своим вождем и всем его племенем, – возмутился де Роберваль, однако прозвучало это у него как-то слишком уж устало и обреченно.

Уже на палубе Маргрет узнала от Бреда, что на самом деле никакого приглашения от вождя не поступало. Это был всего лишь повод для того, чтобы войти в каюту и помешать адмиралу, чьи намерения ни для командора, ни для офицеров никакой тайны не составляли.

* * *

На остров Маргрет и Бастианна направились в шлюпке самого командора. Но все же настроение их обоих было угнетенным. И те несколько часов, которые им удалось провести на берегу уже знакомого озерца, они попросту просидели на камнях, лишь изредка прогуливаясь по берегам, и отправиться в селение, в гости к аборигенам отказались.

А вечером, когда Маргрет и Бастианна еще только готовились ко сну и дверь была не заперта, в каюту вломился основательно подвыпивший адмирал. Вышвырнув гувернантку на палубу, он запер дверь и, ничего не объясняя и не объясняясь, набросился на Маргрет, пытаясь самым наглым образом овладеть ее телом.

Ему дважды удавалось повалить ее на лежанку и дважды Маргрет сумела устоять перед его натиском. А тем временем на крик Бастианны к каюте сбежались вахтенный офицер и два его матроса, а также несколько солдат Вермского полка.

– Что вы медлите?! – подбадривала их Неистовая Корсиканка. – Там, в каюте, пытаются лишить чести герцогиню де Роберваль, дочь пэра Франции. – Но, схитрив, она так и не назвала при этом имени того, кто отважился на столь безумный поступок.

Солдаты и моряки налегли на дверь. Офицер потребовал от насильника выйти и сдаться, затем, пальнув в воздух, поднял на судне тревогу. И был совершенно обескуражен, когда дверь неожиданно распахнулась и в проеме ее, при свете заходящего солнца, с исцарапанным лицом, в растерзанном камзоле восстал сам… адмирал де Роберваль.

– Матерь небесная! – только и сумел вымолвить опешивший лейтенант. – Такого попросту не может быть.

– Все вон, скоты! – взревел адмирал и, расшвыряв собравшихся, вырвался из «женского закутка» на открытую палубу. – Перевешаю, христопродавцы эшафотные, мерзавцы. Завтра всех на рею!

13

Ночь выдалась холодной и звездной.

То, что она была холодной, старшего штурмана не удивляло: уже несколько суток они шли на северо-запад, с каждой милей приближаясь к той части океана, которая в любое время года дышала холодом, встречая корабли айсбергами и отколовшимися льдинами. А вот то, что она представала почти идеально звездной, помогало Дювалю довольно точно определять местонахождение эскадры.

Если карта, по которой они шли, была верна, – к полудню марсовый должен будет заметить гряду небольших островков – предвестников континента. Минуя их, уже через несколько десятков миль корабли подойдут к огромному острову, именуемому Ньюфаундлендом, окаймленному целой россыпью более мелких твердей. А дальше, за проливом – северная часть американского континента, загадочная земля, именуемая Канадой.

Довольный своими штурманскими изысканиями, Дюваль предупредил вахтенного, чтобы разбудил его сразу же, как только на горизонте покажется какой-либо клочок суши, не раздеваясь, прилег на свой лежак и, как всегда, немного побродив припортовыми улочками и кабачками Гавра, уже под утро забылся глубоким матросским сном.

Ни стука в дверь, ни оклика вахтенного он не расслышал, и матросу по имени Оран пришлось хорошенько потормошить старшего штурмана за плечо, чтобы тот наконец открыл глаза и встрепенулся:

– Что, земля?!

– Справа впереди, по правому борту, действительно что-то вырисовывается, – безинтонационно как-то, скороговоркой, подтвердил посыльный, не изъявляя никаких проблесков радости.

– То-то же! – рассмеялся Дюваль, вспомнив, как вчера шкипер, боцман и несколько матросов окружили его, требуя объяснить, куда, собственно, они идут. После теплых морей и пальмовых островов им казалось, что штурман ведет их в погибельные льды Ледяной Земли. – Я ведь говорил им, что утром они увидят на горизонте островок.

– Вас вызывает адмирал, – все с той же сухостью известил посыльный. – Он желает видеть вас немедленно.

– Адмирал! – благодушно проворчал старший штурман. – Теперь, когда остров – впереди по курсу, можно представать хоть перед адмиралом, хоть перед королем. Кстати, что-то я не слышу ни возгласов ликования, ни пальбы. Они что, не рады земле? Или на радостях успели напиться?

– Земле-то они рады, – вполголоса проговорил Оран. – Да только на палубе… адмирал, которому совершенно наплевать, что там впереди и что за кормой. И он требует вас.

– Интересно, чем он на сей раз недоволен?.. – прокряхтел Дюваль, не спеша одевая башмаки.

– Кажется, это связано с герцогиней. Адмирал рассвирепел. Люди Роша взяли под стражу вашего ученика, Жака Парижанина, и его наверняка вздернут.