Остров Инобыль - [6]
— Когда у нас будет все, как у людей: машина, дом, дочка… — говорила она с нескрываемой горечью и закуривала тонкую коричневую сигарету. — Она будет в тебя: спокойная, как водолаз…
Эта горечь, казалось, струилась вместе с табачным дымком, который она старательно пускала в лицо, кажущееся ей самым красивым.
— Эге… — подтверждал хлопец. — А хиба ж нам? Вот сделаем дельце — и в Санта-Фе… А скажи, ясонька: сколько те марки могут стоить на аукционе?
Она ущипнула коханого за упругую щеку — хлопец отдернулся.
— Ты че шеебойный-то такой, а, Грицько? Я до тебя — с лаской, а ты до меня — с опаской…
— А я до тебя — с безопаской!.. — остро пошутил Гриц и рассмеялся, довольный удачной шуткой.
Анжелика щелчком отправила окурок под вагон.
— Аукцион ему… Слова какие знает: аукцио-о-он!.. Кроссворды мне в дорогу купил?
— А як же ж, ясонька! Як же ж, рыбонька!
— Ну, в таком случае, пора? Повтори урок…
Гриц уверенно повторил:
— Ты похищена. Я прошу за тебя сто тысяч баксов или два альбома трофейных марок, которых ты не можешь никак найти…
— Не за меня сто тысяч, а просто выкуп. Я стою больше. Так, Гриц?
— Та шо ж я тоби такого казав, Анюта?
— Целуй…
Гриц и поцеловал.
Вскоре поезд покатил на временно отчужденный запад империи. В купе Анжелика ехала в одиночестве. Вагон был полупустым, сонливым, тихим.
Попутчики разбирали постели и переходили на мову. Из соседнего купе доносились голоса:
— Петрусику, сыночку, зъишь шпикачечку!
— Та нэ хочу, мамо! Нэ рушьтэ мэни, мамо! Нэ рушьтэ, кажу!
— Шо ж ты мовчишь, як кабан заризанный?
— Та погана та Москва, мамо… Дуже погана… Чудна порода тыи москали, цур им! Аж очи рогом лизуть!..
Вскоре все стихло, лишь колеса постукивали на стыках да изредка громыхала вагонная дверь. Поезд шел, как подводная лодка, рассекая потоки ливневой воды.
Ночь входила в силу.
9
Нет, не у всех людей есть душа — агент небес, которая, как скромный картофельный цвет, красит горькие поля обыденности. Смысл истории не изменился: одни души льнут к Христу, другие влачатся за Антихристом. Душа Крутого была наглухо заперта в громоздкий сейф большого тела и лишь иногда, во время хороших дождей, по-щенячьи поскуливала во тьме этого сейфа и больно скребла внутренние его стенки.
— Угораю… — говорил тогда Крутой. — Молчи, арестантка…
В такие мгновения Крутой завидовал мертвой братве, и не было для него утешения. Славно было в старину! Заведет себе помещик арапчонка с карликом — тем и весел. Не то в случае с богатым помещиком Крутым, бывшим прапорщиком группы войск в Германии Иваном Крутиковым. Спустится он в домашний тир, изрешетит из австрийского «Глока» две-три мишени — не проходит тоска. Возьмет девятимиллиметровый же SPP — др-р-р! — несчастные семнадцать патронов — еще горше делается арестованной душе. Плачет, как одинокий ребенок у безобразных родителей. И ничего так не боится Крутой, как дождливой погоды. Мелодии дождя, казалось, искали в нем свои слова, и слова эти иногда пробивали стенки сейфа и влекли за собой всю иссушенную, бесслезную душу. Тогда Крутой снова брал оружие и стрелял собак. У него не было иных фантазий. И не было для него ничего страшней вольного полета души. Может, потому он и тянул с отъездом в дождливый Лондон, уныло сознавая, что никто и ничто не сможет повлиять на его бесчувствие.
Репетиторшу-англичанку возьмется рассматривать, хочет полюбить, ему нравятся девушки в очках. Такими были отличницы в школе. Но полюбить не может — слишком брезглив, насмотрелся. Слишком презирает тех, кому платит. «Ты полюби меня без денег, — думает он. — Без них меня полюби». Он ничего не знал о ней и не хотел знать, испытывая мрачную тень удовольствия от своего равнодушия. Какая-то злоба к миру душит дядьку Крутого, ему хочется всадить девушке пулю меж изогнутых черных бровей.
Она ему — о правильном произношении, а он — в альянсе с дьявольским искушением.
— Послушайте, Ирина Леонидовна, — перебил он не ее, а скорее, себя. — Растолкуйте мне: как люди, которые так много знают, могут жить в бедности? Зачем им тогда эти фуфлыжные знания?
Она ответила уклончиво:
— Сказано: познания умножают скорбь…
— А что сказано об имущественном положении?
— Иной каждый день с барышом, а всю жизнь нагишом…
Она смотрела на него как-то вроссыпь, насквозь и далее.
«Умна, двустволка… — подумал Крутой с привычной угрюмостью. — С глушителем…»
— А книги вы читаете? — спросила вдруг она, вспорхнув ресницами, как тропическая бабочка. — Или все находите в Интернете?
И чем-то чарующим из детства повеял этот взмах ее ресниц на Ивана Крутикова. Что-то соединилось разомкнутое давным-давно и заискрило, как электрическая дуга.
«Ну же! Ну!» — подстегнул это в себе Иван, но — увы! — исчезло эхо…
— Читаю, — сказал он, сверкнув классической золотой фиксой, что означало улыбку. — Вот Парацельса читаю, — указал он большим пальцем куда-то за спину. — Садовник дал почитать. Грамотный, как два Сахаровых вместе…
— Почему два, Иван Гаврилович?
— У него два высших образования.
— Так вы прочли Парацельса?
— Нет… Полистываю, Ирина Леонидовна, чтоб заснуть.
— Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм, — назвала прелестная очкариха полное имя врача.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Последний роман Николая Шипилова, скончавшегося в сентябре 2006 года, является, фактически, завещанием писателя.
В сборник включены рассказы сибирских писателей В. Астафьева, В. Афонина, В. Мазаева. В. Распутина, В. Сукачева, Л. Треера, В. Хайрюзова, А. Якубовского, а также молодых авторов о людях, живущих и работающих в Сибири, о ее природе. Различны профессии и общественное положение героев этих рассказов, их нравственно-этические установки, но все они привносят свои черточки в коллективный портрет нашего современника, человека деятельного, социально активного.
Николай ШИПИЛОВ родился на Сахалине в 1946 году. Учился и жил в Новосибирске. В четырнадцать лет начал трудовую жизнь. Работал плотником-бетонщиком, штукатуром, монтажником, полевым рабочим, артистом оперетты, корреспондентом районной газеты, областного радио и телевидения, телевизионным режиссером. Рассказы Шипилова были опубликованы в журнале «Литературная учеба», в альманахе «Истоки», «Литературной России», в периодических молодежных изданиях Болгарии. Он участник VII Всесоюзного совещания молодых литераторов в Москве. «Ночное зрение» — первая книга молодого писателя.
ИСХОДТы ищешь до коликов: кто из нас враг... Где меты? Где вехи? Погибла Россия – запомни, дурак: Погибла навеки...Пока мы судились: кто прав – кто не прав...Пока мы рядились -Лишились Одессы, лишились Днепра -И в прах обратились.Мы выжили в чёрной тоске лагерей,И видно оттуда:Наш враг – не чеченец, наш враг – не еврей,А русский иуда.Кто бросил Россию ко вражьим ногам, Как бабкино платье? То русский иуда, то русский наш Хам, Достойный проклятья.Хотели мы блуда и водки, и драк...И вот мы – калеки. Погибла Россия – запомни, дурак, Погибла навеки.И путь наш – на Север, к морозам и льдам, В пределы земные.Прощальный поклон передай городам –Есть дали иные.И след заметёт, заметелит наш след В страну Семиречья.
Андрей Виноградов – признанный мастер тонкой психологической прозы. Известный журналист, создатель Фонда эффективной политики, политтехнолог, переводчик, он был председателем правления РИА «Новости», директором издательства журнала «Огонек», участвовал в становлении «Видео Интернешнл». Этот роман – череда рассказов, рождающихся будто матрешки, один из другого. Забавные, откровенно смешные, фантастические, печальные истории сплетаются в причудливый неповторимо-увлекательный узор. События эти близки каждому, потому что они – эхо нашей обыденной, но такой непредсказуемой фантастической жизни… Содержит нецензурную брань!
Это роман о потерянных людях — потерянных в своей нерешительности, запутавшихся в любви, в обстановке, в этой стране, где жизнь всё ещё вертится вокруг мёртвого завода.
Самое начало 90-х. Случайное знакомство на молодежной вечеринке оказывается встречей тех самых половинок. На страницах книги рассказывается о жизни героев на протяжении более двадцати лет. Книга о настоящей любви, верности и дружбе. Герои переживают счастливые моменты, огорчения, горе и радость. Все, как в реальной жизни…
Эзра Фолкнер верит, что каждого ожидает своя трагедия. И жизнь, какой бы заурядной она ни была, с того момента станет уникальной. Его собственная трагедия грянула, когда парню исполнилось семнадцать. Он был популярен в школе, успешен во всем и прекрасно играл в теннис. Но, возвращаясь с вечеринки, Эзра попал в автомобильную аварию. И все изменилось: его бросила любимая девушка, исчезли друзья, закончилась спортивная карьера. Похоже, что теория не работает – будущее не сулит ничего экстраординарного. А может, нечто необычное уже случилось, когда в класс вошла новенькая? С первого взгляда на нее стало ясно, что эта девушка заставит Эзру посмотреть на жизнь иначе.
Книга известного политика и дипломата Ю.А. Квицинского продолжает тему предательства, начатую в предыдущих произведениях: "Время и случай", "Иуды". Книга написана в жанре политического романа, герой которого - известный политический деятель, находясь в высших эшелонах власти, участвует в развале Советского Союза, предав свою страну, свой народ.
Книга построена на воспоминаниях свидетелей и непосредственных участников борьбы белорусского народа за освобождение от немецко-фашистских захватчиков. Передает не только фактуру всего, что происходило шестьдесят лет назад на нашей земле, но и настроения, чувства и мысли свидетелей и непосредственных участников борьбы с немецко-фашистскими захватчиками, борьбы за освобождение родной земли от иностранного порабощения, за будущее детей, внуков и следующих за ними поколений нашего народа.