Остров - [13]

Шрифт
Интервал

Настроение вконец испортилось. Пьянящее чувство свободы и волшебство выбора растворились подобно миражу, оставив горечь разочарования от собственной жизни. Вдруг все, что Александр пережил и прошел за последние годы, показалось глупой и бездарной тратой времени. Сейчас, лежа с больной головой в больнице, он принялся перечислять последние ощутимые достижения. И только покупку драндулета, избавившего от ежедневной толчеи в метро, смог назвать достойным приобретением.

Работа сразу была вычеркнута из списка. Во-первых, ее он, скорее всего, потерял, но и без того офисная жизнь была невыносима. Съемная квартира располагалась в самом дешевом районе, где селились иммигранты и непризнанные гении. Отношения с девушкой? Да в его годы многие уже имеют семью и детей! А он, как подросток, все ухлестывает за томными красавицами, в надежде устроить холостяцкий быт.

Имеют ли перечисленные блага хоть какой-то смысл для душевного равновесия? Возможно, не имеют никакого. Но в сердце Александр ощущал ту же разруху, хаос и отупляющую безысходность, что и в реальной жизни. В такие минуты начинаешь чувствовать себя самым жалким из всех людей на земле. Это про них говорят в голливудских фильмах: «На тебя жалко даже пули!», и просто плюют в лицо.

Так быстро меняется отношение к жизни! То человек был уверен в своих силах, полагаясь на удачу и везение, но в следующее мгновение необъяснимое чувство тревоги, а за ним сомнение и безверие переполняют душу. Уверенный, или даже самоуверенный до определенного момента, вдруг начинаешь выискивать неудачи и поражения, уничижать себя в собственных глазах, упиваясь трагичностью ситуации. Как любят это делать некоторые люди! И наверно, каждый из нас, хоть раз становился жертвой подобной слабости.

Александр, не зная, где еще можно найти подтверждения никчемности собственной жизни, и просто уставший от самобичевания, заснул. Невыносимая тоска и бессилие обрушились на тело и разум, глаза сами закрылись, и сон, тревожный, но спасительный, отключил все чувства.

– Спокойной ночи, – прошептали губы.

Выписали жертву ограбления на следующий день. С повязкой на голове и пластырем на оцарапанном предплечье, Александр вышел из дверей клиники. Несмотря на отличную солнечную погоду, настроение было подавленным. Воспоминания о вчерашних размышлениях могли испортить не только начавшийся день, но и всю следующую неделю. Сегодня был вторник, он знал это точно из календаря, висевшего на стойке регистратуры, а свежие газеты подтвердили уверенность.

Александр намеревался попасть домой, и направился к метро, но по пути решил прогуляться до следующей станции. Ключи, как впрочем, и права на машину были при нем. Куда же подевались деньги и мобильный телефон, он даже не предполагал. Возможно, он потерял их в «Креветке», или выронил по дороге, когда возвращался от Марка. Досадная потеря, хотя и не без своего плюса – никто не звонил с работы, и не орал в трубку, где его носят черти!

Выйдя на широкий, залитый солнечным светом бульвар, выписавшийся из клиники счастливчик, имевший еще пару дней назад все шансы стать клиентом морга, неспешной походкой направился к площади. Там, среди бесчисленных лавочек с сувенирами, бьющих озорными струями фонтанов, и взлетающих стай голубей было одно место, его потайное место, куда он иногда приходил, желая остаться наедине с собой. Возможно, оно покажется странным для личных переживаний, но спрятанная в тени большого клена скамейка, упирающаяся спинкой в стену здания, лучше всего помогала Александру собраться с мыслями. Практически незаметный для окружающих, он, словно человек-невидимка, следил за повседневной жизнью, вдыхал аромат листвы, и чувствовал, как важные мысли, которых так долго ждал, спокойные и взвешенные, словно спускаются с неба. Пешеходы спешили на работу, гудели автомобили, громко разговаривали туристы, лавочники, бездомные, кричали и бегали ребятишки; все они были противовесом, уравнивающим внешний мир с душой и сердцем. Благодаря подобным контрастам мы чувствуем прелесть первозданной природы, а потом, насладившись, тянемся обратно в город, к противоположности, чтобы понять, насколько многогранен мир и душа человека.

– «Каким будет первый шаг? – думал Александр, неспешно шагая по тротуару, – Я больше не обременен никчемной работой, но чем я буду зарабатывать на жизнь? Может быть, устроиться в магазин, продавцом музыкальных дисков, или книг, или газонокосилок… Но что это даст? Я убежал от одной работы, а теперь вообще раздумываю стать продавцом. Ей богу, меняю шило на мыло!

Должен же быть выход… Верное решение – то, что мне сейчас нужно. Вдруг появится навстречу тот бродяга, с собакой, тогда мы сможем еще раз поговорить… Я все из него вытяну, всю правду, до конца!»

– «Подожди, подожди, парень – одернул он сам себя, – успокойся! Начни думать в правильном направлении. Сейчас ты безработный, ничто не тянет и не удерживает тебя. Значит, можно начать все с чистого листа, начать жизнь заново. Рискни уехать в другой город, или другую страну! Или остаться здесь и начать все сначала! Или уехать?»


Рекомендуем почитать
Необычайная история Йозефа Сатрана

Из сборника «Соло для оркестра». Чехословацкий рассказ. 70—80-е годы, 1987.


Как будто Джек

Ире Лобановской посвящается.


Ястребиная бухта, или Приключения Вероники

Второй роман о Веронике. Первый — «Судовая роль, или Путешествие Вероники».


23 рассказа. О логике, страхе и фантазии

«23 рассказа» — это срез творчества Дмитрия Витера, результирующий сборник за десять лет с лучшими его рассказами. Внутри, под этой обложкой, живут люди и роботы, артисты и животные, дети и фанатики. Магия автора ведет нас в чудесные, порой опасные, иногда даже смертельно опасные, нереальные — но в то же время близкие нам миры.Откройте книгу. Попробуйте на вкус двадцать три мира Дмитрия Витера — ведь среди них есть блюда, достойные самых привередливых гурманов!


Не говори, что у нас ничего нет

Рассказ о людях, живших в Китае во времена культурной революции, и об их детях, среди которых оказались и студенты, вышедшие в 1989 году с протестами на площадь Тяньаньмэнь. В центре повествования две молодые женщины Мари Цзян и Ай Мин. Мари уже много лет живет в Ванкувере и пытается воссоздать историю семьи. Вместе с ней читатель узнает, что выпало на долю ее отца, талантливого пианиста Цзян Кая, отца Ай Мин Воробушка и юной скрипачки Чжу Ли, и как их судьбы отразились на жизни следующего поколения.


Петух

Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.