Остров - [31]

Уайти застрял в талии. Он упирался обеими руками в раму, тело его напряженно изгибалось, когда он отталкивался ногами снизу.

Мейнард побежал обратно к самолету. У него не было в голове никаких благородных мыслей, он не чувствовал прилива храбрости. Единственная его мысль состояла в следующем: если он будет отталкиваться, а я – тянуть, то он, может быть, освободится.

Он заполз на нос самолета и схватил Уайти под мышки.

Уайти отталкивался, Мейнард тянул – и тело Уайти выскочило из рамы. Мейнард упал на спину, Уайти на него, – оба растянулись на дорожке.

Спустя несколько мгновений они уже были рядом с Юстином – задыхающиеся и измочаленные – и смотрели, как огонь пожирает нос самолета.

Куртка Мейнарда все еще была на Юстине. Он снял ее и повесил отцу на плечо, скрывая кобуру с пистолетом. Мейнард протянул руку и дружески его пихнул.

С громким вздохом самолет рассыпался, превратившись в пылающую кучу железок.

– Сюрприз! – сказал Уайти. – Мы еще живы.

Глава 8

Расследование заняло час, оно состояло из десятков вопросов, задаваемых, в основном, Уайти сержантом Уэскоттом, старшим полицейским (из двоих, существующих на Навидаде).

Сержанта Уэскотта возмутила эта авария. Это было неприятным вмешательством в установленный порядок. Из-за этого приедут официальные лица с Гранд-Терка, которые будут критиковать его за то, как он заполнил отчеты о происшествии, которые будут переходить границы своих полномочий и совать свой нос в такие вещи, куда им совать его не следовало бы. Как объяснил Уайти, когда Уэскотт вышел из комнаты за дополнительными бланками, сержант получал все таможенные пошлины и прочие сборы, а докладывал только о небольшой части доходов. Он был настоящим бюрократом – он гордился своим положением, был высокомерен, когда дело касалось его власти, и мог бы написать целую книгу об официальных процедурах острова.

Мейнарду казалось, что даже внешний вид Уэскотта свидетельствовал о его коррумпированности, – он был толст до отвращения, носил золотые часы на обоих запястьях, и от него пахло экзотическими ароматами.

– Вы доставили мне множество неприятностей, – капризно заявил он Уайти. – Я этого вам не забуду.

– Дело даже хуже, чем вы думаете, Уэскотт. У меня на борту был для вас ящик “Драмбуйе”.

Мейнард предположил, что Уайти лжет, так как он лгал в ответ на все вопросы: авария была вызвана отказом гидравлической системы; индикаторная лампочка сигнализировала о том, что колеса были опущены; он видел человека, который пытался его остановить, но вынужден был сесть, так как у него оставалось мало горючего; Мейнард с мальчиком были не пассажирами, а гостями Главного Министра острова Гранд-Терк, и их нужно было, в порядке акта милосердия, доставить во Флориду, так как ребенку срочно требовался врач.

– А кто заплатит за уборку этих обломков с моей взлетной полосы?

– “AT” заплатит.

– “AT” никогда ни за что не платит.

– Тогда их страховая компания. Пусть ваш свояк скинет их бульдозером в кусты. Вы сами можете выписать чек.

Уэскотт кивнул.

– Услуги бульдозера недешевы, это факт.

Мейнард положив руку Юстину на плечо, развил одну из выдумок Уайти:

– Нам срочно нужен врач. Когда мы сможем отсюда выбраться?

– В среду... в четверг.

– Завтра! – стал настаивать Мейнард. – Я заплачу за чартерный рейс.

Уэскотт помолчал, подсчитывая барыш, который он получит от оплаты чартерного перелета.

– Я свяжусь с ними утром.

– Свяжитесь сегодня вечером.

– Эй! – резко бросил Уэскотт. – Кто вы вообще такие? Прибываете на мой остров, разбиваете самолет на моей взлетной полосе, и еще говорите мне, когда вам надо ехать! Вы уедете тогда, когда я вам скажу.

– Мне жаль, – сказал Мейнард. – Я огорчен... мальчик... Юстин вопросительно посмотрел на отца, но ничего не сказал.

– Хорошо, – сказал Уэскотт, смягчившись. – Послушайте моего совета. Если он болен, ему, может быть, станет лучше. Если не станет, то он, может быть, умрет. Если он умрет, то вы, может быть, обзаведетесь еще ребенком. Такова жизнь. Кроме того, сегодня телефон не работает. Сломался.

У Уайти на Навидаде была подружка, которая работала горничной в “Чейнплейтс”, единственной действующей гостинице острова. Она была замужем, как сообщил Уайти, но муж ее работал на корабле, выходившем за пределы островов за продуктами, и редко бывал дома. В отличие от своих подруг, она отказывалась оделять своей благосклонностью местных мужчин, так как такие связи всегда создавали социальные проблемы. Обслуживая же залетных птиц типа Уайти, она убивала двух зайцев: ублажала себя и тем не менее оставалась эмоционально верной своему мужу.

Уайти воспользовался радиопередатчиком Уэскотта, чтобы поговорить с девушкой, и она организовала для Мейнарда и Юстина комнату в “Чейнплейтсе” на ночь.

Такси, которое они взяли, чтобы доехать до гостиницы, оказалось изношенным “корвером”, который пережил все сроки потому, что был составлен из частей, изъятых из других машин, строительного оборудования, и корабельных двигателей. У него не было даже двух покрышек одинакового размера, так что он подпрыгивал на грязной дороге, как инвалид.

Невзирая на подпрыгиванье, шум мотора без глушителя и висевшую в воздухе пыль, Юстин положил голову Мейнарду на колени и заснул.