Острее шпаги - [80]
Сначала она сделала его своим скороходом. Однажды жрецы Носатого пытались перехватить его, несшего царский папирус. Получив несколько ран, он все же отбился от нападавших и доставил послание в храм Амона-Ра. И тогда в одной из комнат храма, где жрецы Ра пытались спасти ему жизнь, Она удостоила его светом своих глаз. Она была живой богиней. Видевшей Истину, а пришла в келью к раненому юноше как женщина. Он попросил у жрецов мягкой глины и к следующему Ее приходу сделал Ее лицо, пообещав перевести его на камень. Прекраснейшая смеялась, говоря, что она словно смотрится в зеркало. И в знак своего восхищения работой юноши подарила ему отшлифованную пластинку редчайшего нетускнеющего металла железа, оправленного в золотую рамку, В нее можно было смотреться, как в поверхность гладкой воды.
Царица сделала его потом ваятелем при Великом Доме, как иносказательно надлежало говорить об особе фараона.
Прекраснейшая сама владела тайной глаза. Ее руки были безошибочны. И они были еще и нежны, что узнал Сененмот в самый счастливый день своей жизни. Он делал одно изваяние царицы за другим и не переставал восхищаться Божественной, не смея даже помышлять о земной любви. Но живой богине дозволено все. Однако Она стала не только Божественной возлюбленной сильного и талантливого юноши, но и его заботливой наставницей. Она не уставала учить его премудростям знаний, доступных только Ей и жрецам.
Жрецы узнали об этом и встревожились. Слишком большую власть мог получить этот новоявленный избранник Прекраснейшей. Однако удалить его от Божественной ни у кого не было средств. Ни у кого, кроме тех, кто… обладал хитростью и лукавством. А эти свойства высечены на оборотной стороне Знания.
Жрецы, советники Прекраснейшей, льстиво хвалили Сененмота, одобряя внимание к нему Хатшепсут. Они поощряли даже Ее занятия с ним, уверяя, что высшее Знание может оправдать близость низкорожденного к ярчайшему Светилу, каким была Царица.
И тогда царица Хатшепсут согласилась, чтобы Ее ваятель стал жрецом бога Ра. Казалось, в этом не было ничего плохого. Обретя жреческий сан, Сененмот входил в высший круг, очерченный в охват золотого трона.
Сененмот тоже согласился на это. Ему пока не побрили наголо, как еще предстояло, голову, а лишь подстригли его черные кудри и повели в священный город храмов Ей-и-Ра, расположенный к северу от Мемфиса, столицы владык Кемта.
Великий храм бога Ра не просто потряс Сененмота. Он пробудил в нем страстное желание создать храм еще более величественный и прекрасный, посвященный Прекраснейшей, Ее неумирающей Красоте. И не из холодного камня создал бы он его, не мрачными статуями и колоннами внушал бы преклонение перед Прекраснейшей, а перенесенным в храм лесом живых растений, которые террасами спускались бы с огромной высоты, равной высоте величайшей из пирамид. И не голый камень пустыни, тысячелетиями отражающий солнечные лучи, а живая зелень благоухающих, деревьев, поглощающая эти лучи, даруя тень, журчание ручьев и птичий гомон говорили бы всегда не о смерти и величии почившего, а о неумирающей Красоте Живого!
С этими мыслями юный ваятель Великого Дома вошел в храм бога Ра, чтобы стать его жрецом.
Но…
Его провели в «Зал Стены», где он прочитал жуткую надпись.
Оказывается, для того чтобы стать жрецом бога Ра и остаться приближенным своей божественной Возлюбленной, Сененмот должен был на правах испытуемого пройти через каземат колодца Лотоса, откуда не было выхода замурованному там, если не будет им решена>1 неразрешимая для простого смертного задача жрецов.
Но был ли Сененмот простым смертным? Помнил, ли он то, чему учила его божественная Наставница, повелевающая видимым миром? Равная богам, непостижимая для людей! Но если Она равна богам, неужели не придет Она к нему на помощь? Он устремит к Ней свою мольбу, свой зов, который не может не услышать любящее сердце женщины или возвышенные чувства Бо-. гини.
Думая о Ней, юноша Сененмот храбро ступил через порог проделанного в Стене жрецами проема. Он увидел перед собой круг колодца, рядом большой кусок известняка и около него медное долото. И даже легкий камень для ударов по долоту при выдалбливании цифр был здесь припасен.
Света становилось все меньше. Жрецы с удивительной сноровкой заделывали за его спиной Стену, намертво замуровывая его, как в могиле. Собственно, эта келья и была уготована ему, как могила, куда запрятан отныне неугодный жрецам любимец Живой Богини, спрятан с Ее согласия, раз Она одобрила решение сделать его жрецом Ра, правда, не подозревая, какой ценой он может заплатить за такую попытку.
Сененмот верил, что Она даст о себе знать, что Она хватится его, потребует от жрецов, чтобы он вернулся, узнает об их коварном заговоре и придет к нему на помощь!
Он верил в это, и силы не изменили ему.
В камере становилось все темнее… Только совсем небольшое отверстие, через которое едва можно было просунуть припасенный для ответа камень, пропускало теперь свет.
За Стеной слышались глухие удары. Жрецы завершали замурование…
Глаза постепенно привыкали к полумраку. Напротив оставленного отверстия «Свет – воздух» у стены что-то белело.
