Острее шпаги - [15]

– Жаль, что мы не можем осмотреть саму гробницу, – отозвался Пьер Ферма. – Ведь ради этой гробницы сооружалась вся искусственная гора.

– Так считают в ваших странах заморские гости, но арабские ученые еще четыреста – пятьсот лет назад пришли к другим выводам: по их убеждению, пирамиды эти построены[6] задолго до царствования погребенных в них фараонов, их детей и матерей, за 12 тысяч лет до начала вашего христианского летосчисления, почти за 13 тысяч лет до начала ислама, в далекие времена царствования царя Сурида, когда люди здесь знали много больше нас с вами, молодой мой ученый и поэт.

– Какие же знания подозреваете вы у них, почтенный Мохаммед эль Кашти?

– О всемогущий господь наш! Да как вы можете говорить о таких вещах, когда святой Доминик подсказывает мне покаянные молитвы, которые мы должны возносить к всевышнему!

– Уверяю тебя, отец, что твой святой Доминик простит нам беседу в темноте, поскольку она проливает свет на тайну сооружения, в котором мы заключены.

– Даже тысячелетние тайны приоткроются по воле аллаха, если, помня о нем, размышлять.

– Значит, не сами фараоны, почтенный Мохаммед эль Кашти, строили для себя гробницы, чтобы оставить о себе память на тысячелетия?

– Конечно, так, ибо человеческой натуре несвойственно готовить самому себе гроб и постоянно иметь его перед своими глазами, да еще такой величины! Куда естественнее согласиться с тем, что горы были уже насыпаны с другой целью и впоследствии использовались как удобное место погребения знатных особ.

– С какой же целью они насыпались 13 600 лет назад?

– Чтобы заложить древние знания в неисчезающие размеры этих простейших по форме, но исполинских по величине и глубине сокрытых в них тайн фигур. По преданию, идущему еще от фараоновых писцов, хранителей письменности и познания, три главные пирамиды, названия которых выговариваются различно, но по-латыни звучат как пирамиды Хеопса, Хефрена и Маккарена, эти три пирамиды будто бы размерами своими знаменуют какие-то звезды-планеты, но острого зрения арабских звездочетов недостаточно, чтобы проверить ныне эту легенду. Небезынтересно и то, что сумму длин прямых, составляющих основание пирамиды Хеопса, можно представить длиной окружности с радиусом, равным высоте, которая, в свою очередь, как-то связана со звездным небом[7].

– Как? 13 600 лет назад строители пирамид знали о звездах даже больше арабской науки, уважаемый Мухаммед эль Кашти?

– Почтенный мой гость, они знали священное число Пи[8], вычисленное тысячелетия спустя великим эллинским мудрецом Архимедом из Сицилии в городе Сиракузах.

– Поистине страшна кара всевышнего, наказавшего древних за великие, видимо, грехи их, лишив обретенных ими знаний, – вставил дрожащим голосом Доминик Ферма. – И, как говорил святой Доминик, знания человеческие, не опирающиеся на чистую веру, заносит временем, как песком пустыни.

– Но человек все же снова обретает их, – добавил его сын.

– Считая их найденными впервые. Истинно так, ибо такова воля аллаха.

– Ох, темна история пирамид, как темно здесь, во чреве их, – горестно вздохнул Доминик Ферма.

Мрак угнетал пленников, духота давала себя чувствовать, пробуждая жажду, которую нечем было утолить.

Казалось, отчаяние охватило бодрившихся в разговоре ученых, умолкших теперь, отчего наступившая тишина стала невыносимой. И, нарушая ее, снова послышался голос Пьера Ферма:

– Кому же древние обязаны своими высокими познаниями, уважаемый Мохаммед эль Кашти? Сохранились ли имена первых писцов, свидетелей закладки пирамид будто бы при царе Суриде?

Поняв состояние своего гостя, арабский звездочет охотно откликнулся:

– Известно только одно имя – Тота Носатого, языческого бога Луны, мудрости, письма и счета.

– Не его ли потом греки называли Прометеем, воспевая как титана, похитившего для людей огонь знания у небес?

– Ах, если бы этот греческий герой уделил нам здесь хоть небольшой светильник! – запричитал Доминик Ферма.

– Ваш сын, метр, вспомнил о сказочном Прометее как поэт, – успокаивающим тоном отозвался арабский звездочет. – А ведь о ложном боге Тоте древние египтяне вместе с тем говорили и как о существе, которое якобы прилетело на Землю со звезд, и изображали его с птичьей головой, приписывая ему покровительство наук, ученых писцов, священных книг и колдовства (то есть использование тайных знаний).

– Святой Доминик, услышав вас, почтенный Мохаммед эль Кашти, – строго возразил Доминик Ферма, – напомнил бы вам, что бог един и вездесущ, он создал и Землю и звезды, и нет среди его ангелов никакого Тота, которого он мог бы послать со звезд на грешную Землю. Так учит нас святая церковь, и не так ли учит вас коран?

– Аллах да благословит вас, почтенный метр!

– А все-таки, – упрямо вмешался Пьер Ферма. – Конечно, Тот не мог быть богом, к тому же древнегреческие мудрецы учили, что люди существуют и на других звездах.

– Они были язычниками, эти философы, да простит их аллах, и жили как бы в такой же темноте, как и мы здесь, в пирамиде.

– Но разве святая церковь не может допустить, что всевышний, создав звезды, населил их, как и Землю, разумными людьми «по образу и подобию» своему?