Острая стратегическая недостаточность. Страна на перепутье - [52]

Учёл ли всё это Китай или у него всё самопроизвольно получилось, но у Китая сегодня и глобальная экономическая мощь, и интеллектуально состоятельные и пластичные политики. Да и сам Бжезинский в отношении Китая стал пластичен. Столь мощные уроки может усваивать даже такой ястреб.

В том же регионе, кроме шагов, обоснованно критикуемых Бжезинским, вроде размещения американского контингента в Австралии, американцы проводят очень интересную дипломатическую игру о создании тройственного альянса Индии, Японии и США. В частности, именно в рамках этого альянса Австралия отменила эмбарго и готова экспортировать уран в Индию. Эти три страны в азиатско-тихоокеанском регионе дополняют друг друга. Столь мощный противовес вполне может служить силовой гарантией против Китая, ежели тот проявит желание решать какие либо вопросы в регионе силой.

Вернёмся к опасениям Бжезинского об ослаблении глобального влияния США. Многие страны, считает политолог, от этого проиграли. Например, экономическая мощь Китая сделает возможным ускоренное воссоединение с Тайванем, причём условия при этом будет диктовать КНР. «Это грозит риском серьёзной конфронтации с Китаем», – считает Бжезинский. Однако кто, как не он, заигрывал с Китаем в борьбе против СССР – причём это заигрывание дошло до масштабов военного сотрудничества. Что в итоге? Ушёл более ментально близкий и вменяемый глобальный соперник, а на его место пришёл менее предсказуемый, более сильный в стратегическом плане, с колоссальной экономикой и демографическими ресурсами. Налицо громадный стратегический просчёт Бжезинского.

Ещё одно его опасение – перерождение Пакистана. Это может быть либо военная диктатура, либо исламская диктатура, либо комбинация того и другого, либо территория с отсутствием федеральной власти. «Чем это грозит: полевые командиры с ядерным оружием; приход антизападного, располагающего ядерным оружием правительства типа иранского; региональная нестабильность в Центральной Азии, причём насилие потенциально выплеснется в Китай, Индию и Россию», – предрекает Бжезинский. Но разве не он сам заварил кашу в этом регионе?

По официальной версии ЦРУ начало помогать моджахедам в 1980-м году, то есть после того, как в декабре 1979-го советские войска вошли в Афганистан. Но бывший директор ЦРУ Робёрт Гейтс в мемуарах пишет: американская разведывательная служба поддерживала моджахедов за полгода до того, как состоялся драматический поворот событий. Ещё в июле 1979-го года президент Картёр подписал первую директиву о предоставлении тайной помощи противникам просоветской власти в Кабуле. В тот же день, как свидетельствует сам Бжезинский (в интервью французской газете Nouvel Observateur за 18-25 января 1998-го года), он направил докладную записку президенту, где высказал мнение: «Помощь будет побуждать Советский Союз к военному вмешательству».

Это была чётко рассчитанная долгосрочная игра с использованием всех средств – военных, экономических, дипломатических. Некоторые её подробности Бжезинский раскрыл в интервью телесети CNN (13-го июня 1997-го года). После того как Советский Союз оказался втянутым в войну в Афганистане, США разработали список санкций и других мероприятий, преследующих цель заставить СССР заплатить за инспирированную ими же авантюру «большую цену». Именно Бжезинский сколотил американо-китайско-пакистанский альянс. Он лично побывал в Пакистане, чтобы координировать совместные с этой мусульманской страной усилия и втянуть в антисоветскую ось «саудовцев, египтян, англичан, китайцев». Моджахедов, по его свидетельству, снабжали оружием из разных источников. Его получали даже от «поощряемого материально» коммунистического правительства Чехословакии, закупали у дислоцированных в Афганистане советских войск – те становились всё коррумпированнее.

На вопрос, не жалеет ли он об этом, Бжезинский лишь удивляется. «Москве пришлось вести войну в течение почти десяти лет, – заявил он, – конфликт привёл к деморализации и, наконец, к распаду советской империи».

Но даже в этом неравном бою поздние советские руководители – в первую очередь, блестящие дипломаты вроде Юлия Воронцова – сумели грамотно завершить войну и оставили в Афганистане дееспособную власть во главе с Наджибуллой. Эта власть пала по двум причинам. Во-первых, военные формирования талибов, выросшие из американских семян, вышли из-под любого – в том числе и американского – контроля. Во-вторых, Ельцин попросту предал афганского союзника, прекратив поставки ему даже того, что всё равно было запасено ещё в советские времена, а при Ельцине толком не использовалось.

Кстати, Ельцин предал не только Наджибуллу, но и многих других былых союзников. Например, руководителя Германской Демократической Республики Эриха Вильхельмовича Хонеккера выдали властям поглотившей ГДР Федеративной Республики Германии, невзирая на терминальную стадию рака (в связи с чем – и не видя способов доказать в суде хоть какое-то обвинение – ФРГ почти сразу освободила его): послушные Ельцину медики выдали, не глядя, справку «здоров».

Бжезинский переживает и по поводу конфронтации США (и их ближневосточного сателлита – Израиля) с Ираном. Её продолжение может привести не только к росту шиитской ветви исламского радикализма (та скорее компенсирует суннитскую ветвь, буйно разросшуюся на нефтедоллары Саудовской Аравии), но прежде всего к глобальному нефтегазовому кризису. Между тем Иран стал фундаменталистским как раз в то время, когда Бжезинский работал у Картёра и отвечал за внешнюю политику США по всему миру – в том числе и в Иране. Теперь политик вкушает плоды своей тогдашней близорукости.