Осторожно: яд! - [4]

4

Наверное, Рона все же преувеличила (это я тогда так подумал), женщины вообще склонны к экзальтации. Потому что ее брат, наконец появившийся час спустя, оценил состояние Джона не как критическое.

Рона изрядно повозилась с бедным больным. Напичкала его содержимым своих флакончиков, сделала обещанную инъекцию морфия, как следует промыла желудок (во время этой процедуры я предпочел покинуть спальню) и, наконец, заставив его проглотить большую порцию бренди, обложила бутылками с горячей водой. Должен сказать, что от рюмочки бренди я бы тогда и сам не отказался.

Осмотрев больного и выслушав сестру, Глен недоуменно вскинул брови. Диагноз «пищевое отравление» он счел маловероятным. Сказал, что скорее всего это обострение язвенной болезни желудка. Что касается диареи, то в это лето ее наличие зафиксировано уже у нескольких жителей нашей деревни. Нас с Френсис он заверил, что жизнь Джона вне опасности и потому оставаться нам здесь нет смысла.

— Но за ним нужен присмотр, — возразила Френсис.

— Да, — согласился Глен. — И он может позволить себе сиделку, если захочет, но разве Митци и Анджела не смогут справиться с этой задачей?

Глен, как и я, был другом Джона Уотерхауса. Что касается меня, то мы вообще выросли вместе — я, Глен и Рона. Поэтому со мной он говорил всегда вполне откровенно, не заморачиваясь врачебной этикой.

— Нет, — воскликнула Рона, — если Анджела мне позволит, я присмотрю за Джоном сама! — Затем добавила с легкой улыбкой: — Он ведь теперь мой пациент, разве не так?

Глен рассмеялся.

— Ты по-прежнему настаиваешь на своем диагнозе?

Рона пожала плечами.

— Старый идиот заслужил свои болячки в животе, — произнес Глен, обращаясь к нам с Френсис. — Я неоднократно говорил ему об этом. Только сегодня утром я прислал ему флакончик с микстурой, сказал принимать по столовой ложке каждые четыре часа, написал это на бумажке, и что он? Берет и выпивает залпом половину флакончика. Говорит, что подумал, что так боль скорее пройдет. Что после этого можно ожидать от такого человека?

— Выходит, поэтому ему стало плохо? — удивилась Френсис.

Глен отрицательно покачал головой:

— Нет, от этого не могло. Там, по счастью, не было ничего, что могло причинить вред.

— А что это была за микстура? — спросил я.

— Умеренное болеутоляющее. Висмут и чуточка морфия.

Френсис посмотрела на Рону.

— Но ты тоже вколола ему морфий. Может быть…

— Нет-нет, — поспешно оборвала ее Рона, — это не могло принести ему вреда. Не стоит и говорить. — Но она выглядела сильно обеспокоенной, я это видел.

Мы помолчали.

Френсис неожиданно сорвалась с места.

— Ладно, я побегу наверх, пожелаю Джону спокойной ночи.

— Не уважает твоя жена нас, докторов, — шутливо заметил Глен. — Не спросила у меня разрешения посетить пациента.

Пока Френсис была наверху, мы поболтали о том о сем минут пять. Рона мрачно молчала. Глена больше интересовало, вышла ли наконец Анджела из своей прострации, чтобы спуститься и предложить нам выпить перед уходом. Шел десятый час вечера, а у него был сегодня тяжелый день. К тому же Глен не обедал.

Однако Анджела не появилась, и мы трое покинули дом без выпивки. Рона осталась присматривать за больным. Глен дошел с нами до нашего дома, но отказался от приглашения Френсис зайти и разделить поздний ужин. Он ожидал очередного вызова и имел время только быстро перекусить.

После ужина мы зашли в гостиную посидеть, обменяться впечатлениями.

— Дуглас, — сказала Френсис, — Рона чем-то обеспокоена.

— Я это заметил. Но теперь этим занимается Глен.

— Но Рона тревожится неспроста.

Я удивленно посмотрел на жену.

— Френсис, о чем ты?

— Я думаю, Рона боится, что с этой микстурой что-то не так.

— Но она сама ее приготовила.

— Нет. Сегодня она уехала в Торминстер на поезде в девять сорок, я это знаю, потому что она звала меня с собой. Так что эту микстуру готовил Глен. А я бы не позволила Глену делать для меня лекарства. Он такой невнимательный.

— Моя дорогая, на что ты намекаешь?

— На то, что Глен мог ошибиться и спутать лекарства. Так что я захватила с собой вот это. На всякий случай. — Френсис быстро вытащила предмет, который держала за спиной.

Я уставился на наполовину пустой пузырек с лекарством.

Затем рассмеялся.

— Ты боялась, что Джон выпьет вторую половину?

— Не только это, — проговорила Френсис. — Конечно, мы друзья и все такое, я понимаю, но доктора не имеют права на такие ошибки. В общем, в случае чего можно сделать анализ микстуры и убедиться, что с ней все в порядке.

5

Таким образом, мы были вовлечены в эти события с самого начала.

Однако началом болезни Джона я считаю не тот день пятого сентября, а неделей раньше, когда мы все собрались в доме Уотерхаусов на небольшую вечеринку. Именно тогда в первый раз была упомянута язва желудка. Конечно, все это было сделано в шутливой форме, поскольку после ужина беседа приняла неожиданный поворот.

Глава вторая Беседа

1

Уотерхаусы в тот вечер принимали шестерых гостей. Кроме нас с Френсис, там были Глен и Рона Брум, а также Гарольд Чим и Дейзи Гофф, которую уже в течение многих лет каждый считал своим долгом попытаться свести с Гарольдом. Успеха, впрочем, пока никто не достиг.