Осторожно, ППС: преступная правохоронительная система - [4]

Не то чтобы совсем не заметила. Многие вещи избирательного правоприменения лезли наружу, но поскольку массовых протестных настроений не было, а «утюжили» в основном бизнес, который тихо сопел, откупался и не рыпался, то и должной оценки никто не давал. Так, частные проявления тотальной коррупции, не более того. Но когда маховик развернулся в сторону революционно настроенных оппозиционеров, сознание стало пробуждаться. Но, увы, без должного осознания системности проблемы. Чувство, что как-то все не очень правильно, уже появилось, а также понимание того, что практика расследования уголовных дел творит какие-то чудеса. Но в чем фокус, никто не знает. А фокус — в законодательной базе, которая позволяет безнаказанно для исполнителей творить все это, проворачивать в угоду власти любые делишки.

Люди при власти владеют не только самбо. На страже их стоит уголовное право, которое позволяет творить любые беззакония, формально оставаясь в рамках закона. И обществу, гражданскому и военному, надо думать о том, чтобы побудить власть сделать в первую очередь уголовное законодательство таким, чтобы беззаконие и произвол в этой сфере были невозможны. А тех, кто творит беззаконие, можно было также привлечь к уголовной ответственности за творимое беззаконие.

Глава 3 Идеологи либерализации, а точнее, криминализации правоприменительной практики, или Господин Бастрыкин А. И.: беспощаден к врагам… терпим к грабителям и ворам

Носителями идеологии «анархии», своего рода идейными последователями князя Кропоткина в юриспруденции, носителями управляемого хаоса являются практики — великие и неповторимые руководители следственных органов, они же собиратели сливок на празднике жизни под названием «предварительное уголовное расследование». Слова одного из них хотелось бы процитировать и прокомментировать. Добавив при этом, что когда носителем идеологии защиты уголовных преступников в уголовно-правовом законодательстве является адвокат, то это понятно, он человек свободной профессии, имеет право на любые убеждения, да и защищает в основном лиц, совершивших преступления.

Однако когда этим занимается руководитель организации, призванной бороться с преступностью, который напрямую отвечает за состояние правопорядка в стране, это не просто непонятно и странно, это, на мой взгляд, ужасно. Но это, увы, наша российская реальность. Кто ж такие эти самые «анархо-либералы» от юриспруденции? И почему с ними не борются «государственники»? Потому что это люди в одном лице, в одном упитанном теле. Внешне посмотришь — ястреб ястребом, а присмотришься — «либерал». Да такой «либерал», пробы негде ставить. Это, что называется, борьба внутри вроде бы не склонного к интеллигентской рефлексивности организма, борьба левого полушария с правым. С одной стороны, свободы хочется безграничной. Но только для себя. А с другой — порядок, как в Освенциме, должен быть. Но это для других.

Цитаты господина Бастрыкина А. И., взятые из стенограммы круглого стола по вопросам реформы правоохранительной системы, проходившего в Общественной палате Российской Федерации 21 февраля 2012 г.: «Я хотел бы начать не с вопросов права, а с вопросов психологии. Я вспоминаю свои студенческие годы в Ленинградском университете в 1970-х годах. Тогда, видимо, это было совершенно оправдано, когда в науках уголовно-процессуального и уголовного цикла нам наши уважаемые преподаватели внушали совершенно, видимо, правильную для тех лет особенно вещь, что самое святое для любого участника уголовного судопроизводства — это права подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, а тем более осужденного. И вот с такой идеологией и правовой психологией мы вышли из стен нашего славного университета».

Спасибо! Теперь-то мы знаем идеологические основы питерских юристов, чекистов, следователей, прокуроров и судей, возглавляющих сейчас структуры, призванные бороться с преступностью, а на самом деле имитирующих эту борьбу. Впитав со студенчества идеи юридического «либерализма», на поприще соблюдения прав бандитов они способны перещеголять большинство адвокатов. К сказанному можно добавить лишь то, что университет, который заканчивал Александр Иванович, действительно славный, если готовил убежденных защитников прав преступников. Бастрыкин А. И., видимо, и не догадывается, что в те же годы из стен юридических вузов страны выпускались десятки тысяч юристов, которые вливались в правоохранительные органы и для которых основным принципом жизни и работы как раз и являлась защита тех несчастных, которые стали жертвами преступлений, выявление преступлений, поиск преступников и обеспечение неотвратимости их наказания.

А если серьезно и с уклоном в упоминаемую выше психологию, то Александр Иванович лукавит. В Питере готовили и готовят нормальных юристов. Просто мотивация и направленность приобретения знаний у всех разная. Для одних химия — наука, для других — набор необходимых знаний для изготовления взрывчатых веществ или наркотиков. И Бастрыкин, судя по откровениям, готовился к работе на той стороне баррикад, где убийцы, насильники и прочие антисоциальные элементы. А те безнадежные романтики, которые хотят посвятить свою жизнь борьбе с преступностью и этим в последующем занимаются, знают, что основной принцип юриспруденции — неотвратимость наказания. Этот принцип как тоталитарная догма действует в любой развитой демократической стране планеты Земля, а возможно, и Галактики в целом. И основной задачей государства и общества в этой сфере является восстановление справедливости, прежде всего по отношению к потерпевшим, путем наказания виновных в целях искоренения преступности. На это тратятся огромные бюджетные средства, и в этом направлении должна работать вся правоохранительная система.