Остерегайся - [16]

Эйс останавливает машину и выходит. Пожилой мужчина у трапа кивает ему и направляется к нам, меня это настораживает. Я осторожно выхожу из машины. Я все еще боюсь Эйса, и понимание, что мы полетим сами, меня совсем не радует.

— Трент, ее вещи в багажнике, — слышу я, когда за мной закрываются двери машины. Эйс идет ко мне, протягивает руку и, подняв бровь, смотрит на меня поверх очков. Его глаза кажутся намного ярче под утренним солнцем, их цвет тягуч, как ром.

— Не кусайся, — смеется он. — На борту есть кое-что, чему, думаю, ты обрадуешься.

— Что? — Я не решаюсь взять его за руку, поэтому он убирает ее.

— Не пойдешь — не узнаешь, Лондон. — Он пристально смотрит на меня, затем разворачивается и идет к самолету.

Я делаю глубокий вдох, наблюдая, как он поднимается по трапу, затем качаю головой и заставляю себя собраться.

— Сделай это, — бормочу.

Мои шаги медленные и настороженные, но я иду.

Салон самолета меня изумляет. Он такой… мужской. Черные кожаные сиденья с красными швами. На серебряных подносах стоят напитки. Нет следов отпечатков пальцев или царапин. Ковер на полу кажется таким мягким, что хочется зарыться в него пальцами ног. Сидений восемь. Четыре ряда по два. Меня радует, что они стоят не рядом друг с другом. Так что мне не придется сидеть рядом с Эйсом.

— Наконец-то, — раздался голос появившегося из-за угла Эйса с куском дыни в руках. Я не отвечаю. Вместо этого направляюсь к выбранному месту и плюхаюсь в сидение, скрестив руки на груди.

— Знаешь, ты ведешь себя как избалованный ребенок. Джон не говорил об этой твоей черте.

Я моментально впиваюсь в него взглядом:

— А никто и не просил заниматься мною. Ты только обеспечиваешь мою безопасность, верно?

— Ты права. — Он игнорирует мой тон. — Но пока ты рядом со мной, нам придется общаться.

— Как скажешь, — бормочу я и, развернувшись к окну, смотрю на Трента, отводящего машину Эйса с посадочной полосы. Я слежу за ним, пока он не скрывается из виду.

— Все, Бобби! — кричит Эйс. — Мы готовы!

Я оглядываюсь, ища Бобби, но никого не вижу.

— Пилот, — сообщает Эйс.

— О.

После этого двери самолета закрываются, а Эйс садится в сидение. Самолет наполняется громким гулом, и салон заполняет тихий смех.

— Что сказать, Бобби любит поиграться. Пристегнись.

Быстро выполняю его указание.

Спустя три минуты мы катимся по взлетной полосе. Я не смотрю в окно, потому что боюсь высоты. Это одна из причин, почему я не путешествую. До чертиков боюсь летать. Впрочем, как и водить теперь.

— Эй, все хорошо, — говорит мне Эйс.

— Я не нуждаюсь в твоей поддержке. — Мой голос звучит не убедительно, а слабо и испуганно.

— Давай поговорим, пока мы еще не взлетели.

Медленно поднимаю глаза на Эйса.

— Не думаю, что нам есть о чем говорить.

Его лицо застывает, губы вытягиваются в жесткую линию.

— У нас есть много тем для разговоров, и ты знаешь это.

Я сжимаю губы. Эйс наклоняется, наблюдая за мной.

— Господи, да ты никак покраснела? — В его голосе слышен смех. — Тебе страшно?

— Нет... просто... я нервничаю.

— Хм... смутилась...

Когда он это произносит, клянусь, мне кажется, что я слышу стон. Смотрю на Эйса, но по его лицу ничего не прочесть.

— Слушай, — начинает он, — я знаю, что ты не доверяешь мне и обвиняешь меня в произошедшем с Джоном. Но, как я уже говорил, Джон не доверил бы тебя непонятно кому. Поверь. Я могу это доказать.

— И как же?

Эйс поворачивается и вынимает что-то из заднего кармана кресла. Я же не могу оторвать взгляда от его промежности. Выпуклость впечатляла. Молчу и со стыдом ловлю себя на мысли, насколько он большой.

— Вот, — говорит он, протягивая мне сложенный лист бумаги.

Я удивленно поднимаю брови.

— Что это?

— Возьми же, — ворчит он и смотрит в сторону. По его лицу видно, что он начинает злиться. Наверное, я должна успокоиться. Играть лучше.

Медленно развернув лист, я вижу ужасно знакомый подчерк, который мог принадлежать только Джону. Мне не хватает воздуха, и я начинаю задыхаться. Бросаю взгляд на Эйса, но он смотрит в окно, придерживая рукой подбородок и не решаясь взглянуть на меня.

— Ты читал это?

Он кивает, не отрываясь от окна.

Я стараюсь успокоить дыхание и сосредоточиться на письме. С каждым прочитанным словом я чувствую себя все более опустошенной.

«Лонни, малышка.

Я знаю, тебе интересно, что это за письмо. Может, даже интересно, почему не я вручаю его тебе.

Если ты все же читаешь его, я, наверное, умер, и, скорее всего, не самым обычным способом. Я знаю, что должен извиниться, что оставляю тебя, но уже не смогу. Хочешь знать почему?

Потому что я сделал все это для тебя, сестренка. Для тебя и для себя. Я видел, как ты изо всех сил пыталась погасить свои студенческие кредиты. Видел, как пробовала обходиться без машины. Мне было больно слушать твои рыдания, когда у тебя что-то шло не так. Я ненавидел смотреть на то, как ты жила. И ненавидел себя за то, что ничего не мог с этим сделать.

Я так поступил, потому что хотел заботиться о нас. Не могу рассказать, чем именно занимаемся я и Эйс, потому что ты бы никогда не одобрила это, а я бы сам не додумался, если бы не встретился с ним.

Но знаешь... у всего происходящего есть причина. Думаю, сперва ты не будешь доверять Эйсу. Но присмотрись к нему. Он сложный парень, его нелегко понять. Мне понадобилось время, чтобы начать верить ему, но еще в самом начале я понимал, что он стоит доверия. Эйс может казаться непрошибаемым, но он хороший человек, Лонни, и он дал мне обещание.