Остаюсь с тобой - [29]

- То что? - все еще петушился Алесич.

- Вот что, - незнакомец вдруг одной рукой подхватил Алесича под ремень на брюках, поднял над собой выше головы, швырнул в темноту, подальше от дороги.

Алесич упал на какой-то куст, тот обдал его пронизывающей холодной росой. Скатившись с куста на землю, Алесич схватил первое, что попало ему под руку, - твердый комок земли, - бросился на дорогу и увидел только, как в полночной темени мигают красные огоньки машины. Она шла почему-то с выключенными фарами.

Постоял, постоял, разминая комок в руках, и повернул обратно.

- Ой, я так боялась за вас! - встретила Алесича Катя. Закутавшись в одеяло, она сидела на лавке у столика, за которым буровики обычно играли в домино.

- Чего? - спросил Алесич волнуясь: он никак не ожидал встретить сейчас женщину.

- Он же штангист. Мастер спорта. Может трактор перевернуть, не то что...

- Драпанул, как заяц. Пусть молит бога, что удрал на машине, а то бы... - Он осекся на полуслове и после паузы запальчиво добавил: - Но и так больше не покажет здесь своего носа.

Увидев, что Катя сидит, не собирается уходить, Алесич тоже присел на другой край лавки, но тут же вскочил снова: рубаха натянулась и, спину обожгло как огнем. Наверное, поцарапал каким-нибудь сучком, когда упал на куст.

- Ой, если бы оно так! - вздохнула Катя. - И что за человек? Сказала же яснее ясного, что больше видеть его не хочу, так нет, ездит и ездит. Думает, пошутила, надеется, что вернусь. А мне не то что возвращаться, мне вспоминать о нем противно.

- Пьет?

- Если бы пил. В рот не берет. Говорю же, штангист. Все тренируется... - Помолчав, призналась: - Ревнует.

- Значит, любит, - уныло проговорил Алесич.

- Пусть он провалится со своей любовью! - возмутилась Катя. - Если бы знала, что он такой, и не глянула бы в его сторону.

- Бывает, - посочувствовал Алесич. - Сначала кажется - ого, а потом хоть локти кусай.

- Я работала официанткой. Он и высмотрел меня в ресторане. Придет обедать, возьмет бутылку минералки, и все. Красивый, приветливый. Его наши девчата не хотели обслуживать, говорили, скупой, раз не пьет. А мне нравилось, что не пьет. Думаю, серьезный мужчина. Как только зайдет в ресторан, я приглашу его за свои столики, первого обслужу. Познакомились. Пригласил на стадион. На футбол. Ходили и в цирк. После цирка завел к себе на квартиру. Я, дура, тоже... Опомнилась, да поздно было. Правда, он порядочный оказался. Записались, свадьбу справили. Все было как у людей. Каждый вечер заходил на работу. Зайдет, возьмет стакан чая или минералки, сидит, ждет... Домой вместе идем. Думаете, он приходил, чтобы проводить меня? Следил за мной. Возле кого задержусь, улыбнусь кому, знаете, люди, когда выпьют, поговорить любят, - тут же зовет, допытывается, кто, что, о чем говорили. Говоришь, что первый раз видишь, не верит... Дошло до того, что не рада была, когда в ресторан приходил. Так и хотелось запустить в него каким-нибудь шницелем. Скоро настолько все опротивело, что попросила, чтобы устроил меня в своей столовой. Там его, думаю, знают, не станут ко мне приставать, он и успокоится. Согласился, помог. А там еще хуже началось. Спортсмены хлопцы молодые, любят языки почесать. Чуть что, так и кричат: "Катюха, давай быстрей!" А иной и с расспросами лезет. Я и руку старалась так держать, чтобы кольцо было хорошо видно, а они на кольцо ноль внимания. Хохочут. А мой донимает меня потом, что я будто бы всем глазки строю, что в голове у меня не работа, а кобели. Так и говорит. Поверите? Но я терпела. Видела, что любит. Надеялась, убедится, что я не такая, как он думает, успокоится. Шло время, ничего не менялось. Он еще больше стал придираться. А потом купили машину. Оказалось, ревновал он не только меня, но и машину. Машину еще больше. Попросила его свозить к родителям, за Мозырь, а он: "Зачем же машину бить, если туда автобусы ходят?"

- Чудак! Я на его месте только и делал бы, что вас катал на машине, не удержался, вставил словцо Алесич. Говорил он не то в шутку, не то всерьез, трудно было понять.

Катя точно и не слышала его, продолжала:

- А где вдруг царапнет машину, ночь не спит, страдает. Но меня больше всего возмущало, что он не хотел детей. Мол, дети - это лишние заботы, а у него сей час самый ответственный период, отвлекаться нельзя... А потом, говорил, чтобы и я тоже об институте подумала. Будет маленький, не до учебы. А зачем мне тот институт? Мне и так хорошо, говорю. А он свое... Я терпела, терпела, потом плюнула на него, на его машину, на его карьеру и сюда. Думала, не найдет. Дознался. Начал ездить. Ну приехал бы днем, поговорил бы, как человек. А то ведь украдкой, ночью, чтоб никто не видел. А как же! Не хочет, чтобы люди знали, что от него, такой знаменитости, жена убежала. Ну ладно, пусть ночью, так хоть бы сказал что толковое. А то... Первый раз приехал, позвал, сразу же набросился на меня, что он знает, зачем я сюда приехала, мол, здесь мужиков много, и в лесу никто ничего не видит. Я плюнула ему в лицо и обратно в вагончик. Ну, думаю, сейчас или двери выломает, или вагончик перевернет. Что ему? Такой бугай... Перевернет и пойдет. Нет, стоит как столб перед окном. Я крикнула, чтобы больше не ездил. Говорит, не подумаю. Я просто, говорит, хотел убедиться, какая ты... Оказывается, не ошибся. Ну и поезжай, говорю, раз убедился. Поехал. Потом снова начал ездить. Один раз с мастером встретился. Вы же знаете, что за человек Рослик. Заметит какие-нибудь шуры-муры, в тот же день прогонит с буровой. Одну повариху, она работала здесь до меня, прогнал за это самое. Может, и правильно делает. Хлопцы недосыпают, потом аварии. Не знаю, что мой наговорил мастеру, не знаю, что мастер ему сказал, только потом начал он уговаривать меня вернуться домой. Обещал, мол, не придираться, и в институт устроить. Я, конечно, ни в какую. Хватит. Не могу, чтобы меня унижали. Ну почему так? Поверишь дураку, а потом жить на свете не хочется. Спасибо вам, что прогнали его. До утра бы здесь скребся...