Оставаться людьми - [26]

– Дорогая, можно я включу чувствовыжималку?

В ответ пророкотало неразборчивое, из чего вычленились отдельные «дети», «ужин», «оторву» и «любимый». Глубокомысленный вывод напрашивался сам собой. Огорчённо вздохнув, Семёныч стёр с толстой небритой щеки несуществующую слезу и обиженно уставился в телевизор. По ту сторону экрана один хоккеист снёс другому голову отточенной клюшкой, в последний момент забив ею же решающий гол, но какой в этом толк, если нет возможности сопереживать общей радости победившей стороны?

Вы потеряли удовольствие от просмотра своих любимых передач? Не чувствуете любовь Хулио к Кончите? Вам нет дела до ситуации в мире? Только сегодня, позвонив по телефону 223-322-223-322, вы получите чувствовыжималку-4(комбо), с поддержкой до десяти абонентов! Сфера покрытия нашей новой чудо-приставки увеличена до пятнадцати метров! Теперь Ваша жена сможет сопереживать и на кухне![2]

Семёныч бездумно пялился в кровавое месиво каналов. Пиво кончилось, но было лень вставать. Где же дети? Где эти неблагодарные спиногрызы?

Они влетели в квартиру одновременно, беззлобно толкаясь, пронеслись в детскую. Семёныч в предвкушении привстал на диване, и, как только дверь открылась снова, быстро бросил:

– Детишки, пивка бы батьке.

Выскочившая первой девочка обиженно надула губы, но поплелась на кухню, сопровождаемая издевательским смехом брата. Шлёпнула дверца холодильника, льдисто звякнуло. Затем донёсся звонкий шлепок, и дочь вылетела из кухни под аккомпанемент грозового ворчания жены. Семёныч забрал бутылки, благодарно потрепал дочь по мясистому загривку. Затем ткнул пальцем в сына.

– Так, ну-ка мне тут! Сходи, спроси у матери, скоро она там?

Откупоривая запотевшую бутылку, он проследил за сыном. Пузо и щёки видно даже со спины, богатырь, весь в отца! С кухни долетел звонкий шлепок. Следом за ним выкатилось толстое тельце. Оно печально ойкнуло, вынимая из складок тапочек матери, потом простонало:

– Скоро будет. Включай.

Семёныч удовлетворённо хрюкнул. Ну, наконец! Пошарив в меню, указал количество подключённых и сегодняшний общий вес. Женский голос, томно похвалив за прибавку, предложил выбрать каналы. Подоспевшая жена, поставив на журнальный столик кастрюлю с варевом, втиснулась, растолкав всех необъятным задом. Все дружно выдохнули, приглушённо чпокнуло, и женщина угнездилась под пение рвущихся пружин.

– Включил? Что там?

Она вырвала пульт из ладони мужа, собираясь настроить канал и для себя, но в этот момент экран осветился, через него поползла строка с ровными чёткими буквами. Под ней тянулась такая же, но крупнее и медленнее, эта для самых одарённых. В довершение для самых ленивых голос домашнего компьютера прочитал чуть не по слогам:

– Передаём срочные новости. Тридцать секунд назад были обнародованы данные комиссии по надзору и недопущению всякого там. В мире началась очередная эпидемия. На этот раз заражённые не умирают, чихая и кашляя, в неестественных позах. Вместо этого они начинают испытывать эмоции без подключения к чувствовыжималке, что приводит к отказу от использования прибора. Тем самым провайдеру наносится финансовый ущерб и глубокая моральная травма. В связи с чем сообщаем, что эмоции без прилагаемого оборудования расцениваются как пиратство, объявляются стыдными и облагаются штрафом и принудительным лечением. Приятного вечера.

Голос затих, а на экране замелькали кадры передач и фильмов, свои для каждого из членов семьи. Дети увлечённо следили за похождениями очередных мультяшных животных, жена рыдала в три ручья, утирая нос футболкой мужа, но Семёныч не обращал на это внимания, полностью увлечённый игрой. На экране как раз Тони Рамос порвал мяч, но, не растерявшись, оторвал голову судье и продолжил атаку…

Глубоко за полночь включился генератор сна, разгоняя семейство по кроватям. Дети увлечённо спорили, кто из мульт-персонажей круче – Кровавая Пони или Джейн Мозгоед. Семёныч, переполненный эмоциями, вдруг ухватил супругу за выступающее, звонко чмокнув в мокрый нос:

– Не рыдай, старушка, никуда твой Хулио до завтра не денется!

– Точно? – голос жены дрожал от пролитых слёз. – А не то я тебе того, самого!

– Да точно! – Семёныч уверенно подмигнул. – Ты давай утирайся и спать. Дети, выжималку гасите уже!

Подскочивший было к аппарату сын замер, раскрыв рот. Дочь, подошедшая следом, испуганно вспикнула, всем своим центнером заваливаясь на ковёр.

– Бать, она, кажись, не работает…

Семёныч, не веря глазам, схватил прибор, тот оказался холодным и каким-то неприятным.

– И правда, не работает… Мать, что же это делается? Мы теперь, что ли, эти…

Рёв жены оглушил, едва не отбросив к стене:

– Мы теперь стыыыдныееееее……

Вторя матери, заныли перепуганные дети. Семёныч дико озирался, еле заметный звук привлёк внимание.

– Ну-ка тихо все! – Он прислушался. В наступившей тишине всё явственней звучал приближающийся вой полицейской сирены.

Магазин новинок

Средних лет мужчина неторопливо прогуливался по зеленеющей улице. Весеннее солнце пригревало, и он собирался посвятить прогулке ещё час-полтора. В его планы не входило посещение магазинов, но яркий баннер, переброшенный через проспект, привлёк его внимание, назойливо бросаясь в глаза: «Эверест – всегда на высоте!». Мужчина хмыкнул в усы, двинувшись дальше. Уже через пару секунд он позабыл бы увиденное, если бы не интригующий слоган, кричащий с полотна, висящего следом: «Мы всегда на острие научного прогресса!». Заинтригованный, он хмыкнул снова, уже заинтересованно. Двери услужливо распахнулись, белозубый консультант, подобострастно изогнувшись, ждал, пока мужчина войдёт.