Оставаться или идти - [10]

Кто сумел преодолеть эту форму самообмана либо, наученый алкогольным кошмаром, страшится ее, поначалу становится прислужником любви. Такой человек боится самоуничтожения. Желая угодить другому, он начинает выслуживаться, заботиться, раболепствовать.

Человек с властным характером глядит на такую суету с улыбкой превосходства и позволяет прислуживать себе без намека на благодарность. Ему нравится раболепство другого, нравится снисходительно гладить раба по головке, когда на то есть настроение, и разыгрывать из себя добродетель, но при всем том он будет испытывать презрение. Он тоже не понимает, что делает этим плохо. Он мог бы исправить ошибку, коли другой не умеет, но и он не знает, как это сделать. На самом деле он презирает не самого человека, а неестественность ситуации, однако свое презрение адресует унижающемуся. Сам того не сознавая, властелин желает освободиться от унижающего его самого состояния, поскольку оно делает его слабым, но делает он это, попирая чувство достоинства раба. Происходит ли это мысленно, словесно или физически – зависит от разных обстоятельств. Покуда не освободить стрессы, результат будет непременно обратный ожидаемому.

Прислужнику любви, будь то женщина или мужчина, невозможно дать столько любви, сколько ему требуется, ведь он хочет ощущать, что его не любят.

Любовь есть свобода, а не обладание. Любовь есть благословение, а не прислуживание.

Человек, чей рабский страх меня не любят возрастает, несмотря на прислуживание, ожесточается и становится привередливым. Любая его фраза звучит театрально-покорно, вызывая раздражение, и на его просьбу: «Дай мне попить», – так и подмывает ответить: «Не дам!»

Такое поведение приводит к тому, что другая сторона начинает метать громы и молнии, ибо человек, не терпящий унижения и унижающихся, не в состоянии владеть собой в подобной ситуации. Или, например, если от чистого сердца предложить привередливому рабу вкусное блюдо, то он поднимет упавшую крошку, всем своим видом показывая: «Ах, много ли мне надо». Выскажет ли он эти слова вслух или нет, но они возымеют свое действие, и у другого портится настроение. Напряженность продолжает расти.

Привередливый человек всегда может сказать: «Я ничего плохого не говорил, а он, видишь ли, обиделся. У меня уже нет права и слово сказать или что-либо сделать!» Так мало-помалу страх меня не любят превращается в оружие.

Злоба на самоуничижение, поскольку с его помощью ничего не добился, заставляет теперь унижаться и идти клянчить с согбенной спиной. В одиночку Вам просто не справиться. Унижая себя, Вы разрушили нормальные человеческие отношения и разозлили другого. Теперь Вы вынуждены обратиться к нему за помощью. А лучше было бы испросить прощения у своих ошибок.

Недавно в ходе лекции один мужчина с иронической усмешкой спросил меня: «Что это вообще за штука – страх!» Вся аудитория должна была тут же оценить, что есть на свете человек, которому не ведомо это чувство. На деле же он выпятил свой страх кто-то сомневается в моей смелости. Его презрительное превосходство говорило само за себя. С такими в разведку не ходят. Внешняя удаль всегда подкрепляется алкоголем. И тот мужчина также не был исключением.

Злой мужчина – слабый мужчина. Ему нельзя доверить важное дело. Он может в самый критический момент, например от злости, даже умереть, и важное дело останется незавершенным. Эта истина относится и к злым женщинам.

Дорогие прислужники любви! Простите своему страху меня не любят, тогда он Вас покинет. Вы сами взрастили его до уровня злобы, и ему плохо у Вас в плену. Когда нет страха меня не любят, то нет и страха, что мою любовь не принимают.

Учитесь правильно прощать

Прощение – единственная освобождающая сила во Вселенной. Прощение истинной причины освобождает человека от болезней, жизненных трудностей и прочего плохого.

...

1. Если кто-то сделал мне плохо, то я прощаю его за то, что он это сделал, и прощаю себя за то, что я вобрал в себя это плохое.

2. Если я сам сделал кому-либо плохо, то прошу у него прощения за то, что я сделал, и прощаю себя за то, что это сделал.

3. Поскольку я причинил своему телу страдания, делая плохо другому, либо позволяя делать плохо по отношению к себе, то в любом случае я всегда прошу прощения у своего тела за то, что тем самым причинил ему вред.

Как прощать? Это труднее, чем Вы предполагали? Ничего, научимся!

Все это можно приговаривать либо произносить мысленно. Главное, чтобы шло от души. Таково самое простое прощение.

Такое прощение люди обычно понимают без труда, хотя испрашивать прощение у себя для некоторых является непреодолимой проблемой. Просить же прощения у конкретной части тела, скажем руки, кажется и вовсе чудачеством. «Это мое личное дело, сделал я себе плохо или нет», – возражают иные, хотя носят в своем теле очаг болезни.

Если для Вас кажется приемлемым только прощение другого и просьба о прощении у другого, то задайтесь вопросом: «Кто я и кто он?»

Я принадлежу себе равно в такой же степени, как принадлежу Божественному Всеединству. Как и любой другой. Тем самым мое тело является одновременно и мною, и им. Я не имею права его разрушить. Хотя мое тело – мое, но я не его собственник.