Остаться трезвым - [34]

Процесс срыва включает не только факт употребления спиртного или наркотиков. Это – прогрессия, создающая подавляющую потребность в алкоголе или наркотиках.

Эта прогрессия легко активизируется при отсутствии эффективной программы выздоровления и неумении эффективно справляться с признаками ПАС. Обычно, процесс начинается с изменений. Изменения - это нормальная часть жизни, но и главная причина напряжения. Изменением может стать любое внешнее событие, вынудившее Вас повести себя определённым способом. Или это могут быть изменения в мышлении, или в отношении.

Изменения плодят напряжение, на которое Вы чрезмерно реагируете, и к которому, вероятно, имеете низкую толерантность (т.е., способность переносить – прим. перев.).

Вместе с ростом напряжения, обычно появляется тенденция отрицать его наличие, и запускаются механизмы отрицания, являющиеся частью болезни зависимости. Вы начинаете справляться с напряжением, отрицая его, так же, как когда-то раньше отрицали свою болезнь: «У меня нет проблем. Я сумею справиться. Всё в порядке...».

Возросшее напряжение усиливает признаки постабстинентного синдрома, но отрицание не позволяет Вам осознать, что происходит. Если ничего не делать, то признаки ПАС усиливаются. Вы теряете контроль над мышлением, чувствами и памятью. Вы уже не способны ясно мыслить, излишне горячитесь, не можете запомнить простых вещей. Напряжение усиливается. Способность думать, чувствовать и запоминать теряется.

Затем следует потеря контроля над поведением. Ваше поведение изменяется. Несмотря на то, что Вы ходите в те же места и участвуете в тех же самых делах, - поступаете Вы уже иначе. По-другому обращаетесь с людьми. Взаимодействуете с ними иными, разрушающими социальное окружение способами.

Фактически, ломается вся структура жизни. Изменяется распорядок дня. Вы отказываетесь от регулярных привычек, дающих жизни последовательность и упорядоченность. Пренебрегаете планом выздоровления и избегаете его выполнения.

В конечном счёте, теряется контроль над суждениями. Вы принимаете решения, которых никогда бы не приняли в нормальном состоянии. И, в результате, совершаете ошибки, создавая кризис. Жизнь становится неуправляемой. Происходит потеря контроля. Вы замечаете, что больше не управляете своей жизнью. Приходят мысли о том, что, наверное, Вы просто сходите с ума. Не видно никаких альтернатив развитию сумасшествия, кроме самоубийства или употребления алкоголя или наркотиков (лекарств), чтобы излечить ими боль. Кажется, что другого выбора нет.

Здесь Вы впадаете в состояние острой дегенерации. Ваша жизнь разваливается. Вы можете вернуться к употреблению, потому что оно кажется лучшим, чем иные варианты. Но не все из тех, кто испытывают синдром срыва возвращаются к употреблению. Некоторые выберут другие, не менее разрушительные альтернативы. Некоторые совершат самоубийство или покалечатся в серьёзных несчастных случаях. У других произойдут нервные срывы, физические или эмоциональные разрушения. У третьих разовьются вызванные напряжением болезни типа головных болей, мигрени, язв или гипертонии.

Развитие срыва можно прервать прежде, чем предупреждающие о срыве признаки, станут очевидными.

Константин - 47-летний мужчина, женат, имеет двоих детей подросткового возраста. Не пил в течение семи лет. Был уверен, что даже под страхом смерти не вернётся к выпивке. В течение 17 лет работает на железной дороге.

Последние несколько лет Константин трудился там в ночную смену. Его устраивал меньший уровень контроля над работой, а также свободное время днём, позволявшее иметь дополнительный заработок. Но из-за сокращения штатов, он был переведен работать в день.

Перевод в дневную смену создал Константину много напряжения, поскольку, теперь, он должен был спать, в неурочное для него время, а, кроме того, возникли финансовые проблемы, вызванные невозможностью дополнительного заработка. Более того, теперь он был окружен своими домочадцами, и ему было трудно привыкнуть к детскому шуму.

Когда близкие к нему люди стали замечать, что он выглядит встревоженным, Константин неоднократно говорил им: "Всё образуется. Мне только нужно немного времени, чтобы приспособиться". Но, вскоре, ему стало казаться, что дети специально шумят, чтоб разозлить его, а жена только и ждёт, чтобы поспорить. Его мысли путались и постоянно носили мрачный оттенок. Принятие самых простых решений было затруднено.

Константину не очень нравились люди, участвовавшие в вечерних встречах AA, по сравнению с дневными, и поэтому ему было легко убедить себя начать пропускать их.

Хотя обычно ему не требовалось долго раздумывать насчёт звонков друзьям, чтобы поделиться новой шуткой, звонки и шутки звучали всё меньше и реже. Казалось, что ничего не нужно делать, чтобы "настроить его против" и вызывать его неприязнь.

Дети Константина начали уходить, когда он бывал дома. Его жена отдалилась и в доверительных беседах со своим спонсором говорила, что не знает, сколько ещё сможет выдержать такое положение дел.

Наконец, Константин престал посещать встречи AA совсем. Он больше не встречался с приятелями в кафе, и больше не обедал вместе с друзьями. Он редко ел вместе с семьёй и стал скорее перекусывать, чем регулярно питаться.