Останется с тобою навсегда - [16]
А комендант штаба? Я разыскал его на улице.
- Здравия желаю, товарищ подполковник!
- А, ваша милость. Зачем пожаловал?
- Командующий велел навестить через декаду, - соврал я.
- Через декаду, говоришь? - Он удивился.
Решил идти напролом:
- Где мне найти Ивана Ефимовича?
Подполковник чуть не поперхнулся:
- Может, хочешь узнать, что делается в шифровальном отделе?
- Мне нужна встреча с генералом, очень нужна! - умоляюще проговорил я.
Подполковник решился:
- За добро добром платят! Ты тогда мог накапать - я-то знаю, как мои помощнички тебя встретили... Шагай на Гадючий Кут. Запомни: я тебя знать не знаю!
На попутных добрался до Керченского пролива. С моря дул ветер, пахнущий сивашской гнилью.
Хоть волком вой - ни души! Рыбацкие хатенки без крыш, с полуразвалившимися стенами, сарай, сплюснутый взрывом. У берега на ржавых рельсах - причал, заставленный бочками. Недалеко от причала на якоре серый добротный катер с флагом Военно-Морских Сил.
Подумал: может, командующего поджидает? Тихо, по-партизански, с оглядкой спустился к причалу, притаился за бочками.
Высокая фигура в дождевике с капюшоном стояла у самого конца настила, метрах в десяти от меня.
Вспомнил генеральскую спину у окна... Конечно, он! Перевел взгляд на катер, заметил группу военных, и среди них генеральского адъютанта, обеспокоенно поглядывающего на Ивана Ефимовича.
О борт судна хлестали азовские волны. На крымском берегу дышал фронт. Далеко на востоке, наверное на косе Чушке, била тяжелая артиллерия. Меня окружали почерневшие от времени дубовые бочки с ржавыми обручами, вкривь и вкось обнимающими рассохшиеся клепки.
Петров неотрывно смотрел на далекий берег, откинул капюшон, снял папаху - ветер с запада зашевелил редкие седые волосы. Нахлобучив папаху, генерал глухо крикнул:
- Подавай!
Катер пошел курсом на север...
* * *
Утром, простившись со стариком рыбаком, угостившим меня крутой ухой, я ночевал у него за лиманом, - вышел на развилку.
Ощущение непонятной тревоги не покидало меня.
Увидел машину коменданта.
- Куда? - спросил он под скрип тормозов.
- В Краснодар.
- До Крымской подброшу, садись.
"Виллис" споро подбирал под себя прифронтовую дорогу.
Комендант долго молчал, потом повернулся ко мне:
- Видел?
- Да.
- Говорил?
Я рассказал о том, что было в Гадючьем Куте.
- Иван Ефимович... Я с ним из самой Одессы. Это. был настоящий командующий! - негромко сказал комендант.
- Почему "был"?
- Срочно отозвали в Ставку. Двести пятьдесят дней Севастополь защищал. Сколько тех защитников было? С гулькин нос, а держали. Петров всей битве голова. А теперь вот ждем нового хозяина...
- Кого, не секрет?
- Секрет, известный самому Гитлеру... Наверное, генерала Еременко.
- Сталинградский?
- Он. Говорят, боевой; помалкивает, прихрамывает, а своего добьется, хоть тресни, - вздохнул штабной комендант.
7
Настроение - как у человека, которого вдруг высадили с парохода там, где он не собирался высаживаться.
Дни за днями - декабрьские, промозглые. Хожу по городу, вглядываюсь в лица - в женские, детские. Голодных тут нет - Кубань хлебная. Но и радостных не часто встретишь.
В редкие солнечные дни я на берегу Кубани, под старым дубом с выжженной молнией сердцевиной. Бегут мутные воды к морю стремительно, напористо, грызут берега - то там, то тут обваливается земля.
Тяжелее всего в дождливые дни. Томлюсь в своей комнатенке, курю до головокружения, и моя жизнь как бы прокручивается обратно...
...Тропы, тропы, ревущие горные реки, ледяная яйла, черные буковые леса. Порою все это так близко подходит ко мне, что кажется: переступи порог - и ты в горах, а на тропе ждет связной дядя Семен.
Идет цепочка партизан. Вокруг безлюдно, молчаливо. Горят леса, сосны вспыхивают от корней до макушки, будто их бензином облили. Огненные трассы прошивают сумрачное небо. Пули "дум-дум" мелькают синими огоньками, стаями звикают вокруг нас. Мы торопливо перешли с высоты на высоту, треск автоматных очередей рвал над нами отравленный угаром воздух.
Наш партизанский комбриг стоял у штабелей дров, вслушивался в хаос стрельбы и непрерывно курил. Я командовал отрядом. Мое дело - получать и выполнять приказы... А их нет - скрываемся, бегаем. Надоело сверкать пятками, хотелось рвануться, а там...
На тропе появился паренек, связной из поселка:
- Фрицы, товарищ командир, уходят из поселка, уводят мужиков наших.
- Нехай катятся к бисовой матери!..
Паренек примостился рядом со мной, заплакал:
- И моего батю...
Он мотрел на меня - сколько тоски и укора в мальчишеских глазах! Я вскочил:
- Разрешите немцам бока помять, товарищ комбриг!
- Ух, вояка... Там фрицев бисова уйма!
- Разрешите? - ору.
Комбриг вытянул шею, бросил холодно:
- Ну иди, только - в оба!..
Бегу за пареньком, за мной отряд. Над нами шальные снаряды со свистом режут плотный воздух. Дым от горящих лесных делянок наполняет легкие горечью, слезятся глаза. Переходим по бревну через глубокую, прыгающую по камням речушку. На том берегу ждет мой комиссар Федченко.
- Гей-гей, Степан Федосеич! - кричу ему. - За мной!
Комиссар спросил:
- Что надумали?
- В засаду! Десять гранатометчиков расположим на той стороне дороги, на скале, а сами заляжем на этой - подковой, метрах в двадцати от шоссе. Чтобы наверняка, Степан Федосеич!
Крым во время Великой Отечественной войны… Опустевшие пляжи и мраморные дворцы, разоренные виноградники и отчаянное сопротивление оккупантам — партизанское движение, активным участником которого был автор «Крымских тетрадей» — Илья Вергасов — бывший начальник штаба партизанского соединения, а позднее командир объединенного партизанского района в Крыму.«Крымские тетради» — это взгляд изнутри на партизанское движение, — воспоминания о боях с карательными отрядами, о спасенных жемчужинах Крыма — знаменитых коллекционных винах, памятниках истории и архитектуры, среди которых был музей А.
Автор книги "В горах Таврии" является одним из участников мужественной и самоотверженной борьбы крымских партизан против фашистских захватчиков. Он с первых дней Великой Отечественной войны по заданию партии принял активное участие в организации истребительных батальонов в Ялте, командовал Алупкинским истребительным батальоном, был начальником штаба партизанского района, потом его командиром.Автор касается преимущественно только тех событий, участником которых был лично.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Илья Захарович Вергасов, бывший начальник штаба партизанского соединения, а затем командир объединенного партизанского соединения в Крыму, рассказывает в этой книге о жизни крымских партизан, их борьбе с немецкими захватчиками в годы Великой Отечественной войны. Образы народных мстителей Александра Терлецкого, Михаила Македонского, Федора Кравченко, Семена Зоренко, Митрофана Зинченко написаны впечатляюще, покоряют своей правдой.
Книга о героизме крымских партизан, об их мужестве, упорстве в борьбе с врагам во время Великой Отечественной войны. Автор — бывший начальник штаба партизанского соединения, затем командир партизанского района в Крыму, сам прошел нелегкий путь партизана и правдиво запечатлел события тех дней.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Старого рабочего Семеныча, сорок восемь лет проработавшего на одном и том же строгальном станке, упрекают товарищи по работе и сам начальник цеха: «…Мохом ты оброс, Семеныч, маленько… Огонька в тебе производственного не вижу, огонька! Там у себя на станке всю жизнь проспал!» Семенычу стало обидно: «Ну, это мы еще посмотрим, кто что проспал!» И он показал себя…
Его арестовали, судили и за участие в военной организации большевиков приговорили к восьми годам каторжных работ в Сибири. На юге России у него осталась любимая и любящая жена. В Нерчинске другая женщина заняла ее место… Рассказ впервые был опубликован в № 3 журнала «Сибирские огни» за 1922 г.
Имя Льва Георгиевича Капланова неотделимо от дела охраны природы и изучения животного мира. Этот скромный человек и замечательный ученый, почти всю свою сознательную жизнь проведший в тайге, оставил заметный след в истории зоологии прежде всего как исследователь Дальнего Востока. О том особом интересе к тигру, который владел Л. Г. Каплановым, хорошо рассказано в настоящей повести.
В романе «Мужчина в расцвете лет» известный инженер-изобретатель предпринимает «фаустовскую попытку» прожить вторую жизнь — начать все сначала: любовь, семью… Поток событий обрушивается на молодого человека, пытающегося в романе «Мемуары молодого человека» осмыслить мир и самого себя. Романы народного писателя Латвии Зигмунда Скуиня отличаются изяществом письма, увлекательным сюжетом, им свойственно серьезное осмысление народной жизни, острых социальных проблем.
Наташа и Алёша познакомились и подружились в пионерском лагере. Дружба бы продолжилась и после лагеря, но вот беда, они второпях забыли обменяться городскими адресами. Начинается новый учебный год, начинаются школьные заботы. Встретятся ли вновь Наташа с Алёшей, перерастёт их дружба во что-то большее?