Осознанный аутизм, или Мне не хватает свободы - [14]
Но такой путь не всегда верен, это всего лишь вариант. Иногда нужно отвлекать, заигрывать, заговаривать зубы, иногда не трогать, иногда успокаивать, жалеть. Можно пробовать их менять: один не действует, подействует другой. Главное — понять, когда какой путь является наиболее конструктивным и развивающим.
Даже если единственное, что будут делать с ребенком, проходя мимо него, — руками выпрямлять ему спину со словами «сядь ровно», — это уже немало. Потому как таким образом его выдергивают из внутренней реальности и включают во внешнюю. Но и здесь очень важно не переусердствовать и не превратить это действие в ритуал, в стереотип, который не будет требовать от ребенка включения, оставаясь просто фоном.
Такое, казалось бы, простое действие формирует навык включения и включенности, который потом может переноситься и на многое другое.
Любые изменения — это долгий и кропотливый труд, в котором необходимо задействовать максимальное количество участников. Ведь чем больше гребцов, гребущих в одном направлении, тем быстрее покажется берег.
Частое явление, возникающее с ростом ребенка, — вторичная аутизация семьи. Когда отличия ребенка становятся заметными окружающим, семья, чтобы скрыть их, чтобы не испытывать отрицательных эмоций, закрывается и еще больше аутизируется. Хочется спросить: «Оно вам надо, аутизироваться теперь уже всей семьей из-за особенностей ребенка? Мало того, что уже есть?» От этого добровольного затворничества не станет лучше никому — ни семье, ни ребенку. А окружающим, как правило, все равно.
Ожидание, что после обнаружения места, где с ребенком берутся заниматься, все проблемы будут решены, и притом в ближайшее время, — ошибочно. Оно приводит родителей к отчаянию: «Сначала верю всем, а потом никому».
Как правило, желание начать медикаментозное лечение появляется при ухудшении поведения, появившихся агрессии, тревожности, участившихся скандалах и пр., — это то, что мы видим внешне и от чего хочется избавиться самим и избавить ребенка. Но это живые проблемы ребенка, ничем не прикрытые, которые в таком состоянии проще всего корректировать. Медикаментозное же лечение в целом и нейролептики, в частности, не лечат, а подавляют нерешенные проблемы в эмоционально-волевой сфере, которые и являются главной особенностью, мешающей аутичному ребенку.
Таблетки от аутизма пока нет…
Один из ключевых моментов, провоцирующих лавинообразное появление аутичной симптоматики у детей, — отсутствие живого, естественного, свободного общения. И эта тенденция относится не к семье конкретно, а к миру в целом. Просто аутичные дети наиболее чувствительны к отсутствию жизни и излишне остро реагируют на это.
Проблема питания для аутичного ребенка, как и многие другие проблемы, — это проблема доверия. Ребенок не верит себе и не верит окружающим и окружающему, жестко придерживаясь того набора в еде, в безопасности которого он уже успел удостовериться.
Не надо бояться экспериментировать, выдумывать, переделывать и фантазировать, активно вовлекая в этот процесс ребенка и предлагая ему делать то же самое. Можно экспериментировать в играх, в заданиях, в питании, в поведении, в общении и т. д. Можно прорисовывать, проигрывать, иллюстрировать, превращать, делать все из всего и каждый раз немного по-разному, быть креативным и оригинальным, использовать любые средства, чтобы объяснить ребенку что-то новое, неизвестное, непонятное. Избегать штампов и стандартных решений, этого у ребенка и без нас достаточно.
Нужно стараться реагировать мгновенно, а не придумывать заранее, в чем будет заключаться занятие, ведь у ребенка могут быть совсем другие планы.
Это как прерванный сон. Вовсе не факт, что, заснув снова, мы увидим продолжение предыдущего, а если и увидим, то в нем может что-то измениться. То есть общую канву можно иметь заранее, а вот способы реализации придумывать на ходу. При этом важно стараться не оценивать ни ребенка, ни себя — все идет как идет, и хотя бы какая-то польза есть в любом случае.
Одна из распространенных гипотез о причинах возникновения аутизма — неусваиваемость продуктов питания, которые содержат глютен и казеин.
Как усугубляющий аутичную симптоматику фактор — возможно, но как основная причина — нет, не соглашусь.
Аутичный ребенок делает массу ошибок в простейших вещах, говорит невпопад, как правило, не по причине истинного непонимания, а из-за невозможности включиться, из-за повышенной тревожности. Из-за того, что делает все, например, читает, на автомате. То есть читает не смысл, а буквы или слова, а это механическое чтение, не требующее присутствия. Следовательно, сначала необходимо «включить» ребенка, понизить уровень тревожности, повысить уверенность и чувство защищенности, а уже потом чего-то хотеть от него, например, осмысленного чтения, которое скорее всего станет намного хуже с точки зрения техники, но лучше в отношении понимания прочитанного.
Часто в семьях, воспитывающих «особого» ребенка, у родителей появляется излишняя требовательность и нормативность по отношению к остальным членам семьи, в том числе и к самим себе. Кажется, что аутичному ребенку нужна такая нормативность и правильность, псевдоуважение и ориентация на проблему. Но это не совсем верно, так как в первую очередь ему нужны живые, свободные, естественные, пусть и не всегда позитивные, реакции и люди, которые будут учитывать его особенности.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Доложено в Психо-медицинском обществе в Лондоне, 24 июля 1914 г. Впервые опубликовано в: Journal of Abnormal Psychology (Boston) IX (1915): 6. На русском впервые в: К. Г. Юнг. Избранные труды по аналитической психологии. Том. III. Цюрих, 1939. С. 207–219. Перевод с английского Ольги Раевской.
Нынешнее поколение детей совершенно оторвано от мира природы; вместо того чтобы просто бродить по лесу, они изучают его на уроках природоведения. Сегодня дети прекрасно разбираются в компьютерных играх, но не знают, как выглядит дубовая роща, и не помнят запаха соснового бора; природа для них — абстракция, а не реальное переживание. Природа, как ничто другое, помогает ребенку обрести душевное равновесие, она может питать его душу и стать для него источником глубоких переживаний и творческих озарений.Книга американского журналиста Ричарда Лоува «Последний ребенок в лесу» — это страстный призыв ко всем родителям поднять наших детей с диванов, оторвать от экранов телевизоров и компьютеров и вновь пробудить в них интерес к миру природы.Автор показывает, что непосредственное общение с природой необходимо для полноценного развития ребенка, для физического и эмоционального здоровья человека и что «синдром дефицита общения с природой» является причиной многих серьезных проблем: ожирения, агрессии, расстройства внимания, депрессий.
Хотите определять характер человека с первого взгляда, знать о нем всё, видеть насквозь, предугадывать его реакцию на различные жизненные ситуации, стать настоящим профессионалом в области физиогномики? Легко!С помощью этой книги вы не только узнаете основные характеристики личности по внешности, но и сможете предугадывать поступки коллег, шефа или друзей. Эта книга станет вашим «путеводителем» по судьбам и характерам. В ней вы найдете подробное описание сотни различных лиц и пошаговую инструкцию для самостоятельной визуальной диагностики человека.
В этой работе, физика предстает как здание, стоящее на земле без всякого фундамента. Именно поэтому физики удивляются способностям и значимости математики, которая может описывать новые события еще до их наблюдения. Я буду показывать, что хотя физика действует — в том смысле, что она позволяет нам создавать компьютеры и космические корабли — для объяснения математики и того, почему физика действует, мы нуждаемся в психологии и шаманизме.Оказывается, что физика и математика основываются на том, что было всегда известно психологии и шаманизму — на способности любого человека осознавать едва заметные, сноподобные события.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга представляет собой не только систематизацию накопленных знаний о взрослости и различных аспектах взросления, это издание способно выполнить функцию внутреннего собеседника для читателей, которых волнуют вопросы саморазвития, взросления, зрелости.Что значит быть взрослым? Взрослость и зрелость – это одно и то же? Можно ли не взрослеть? Как понять, что в жизни самое важное? Всех ли ждет кризис середины жизни? Что заставляет человека менять хорошо налаженную и устроенную жизнь и осваивать новые пространства, профессии? Есть ли предел взросления? Ответы могут быть самыми разнообразными, и автор на основе клиентских историй дает читателю возможность поразмыслить над своей жизнью, подумать и поговорить о себе.Книга адресована широкому кругу читателей, кроме того, она может быть хорошим подспорьем для профессиональных консультантов и психотерапевтов, работающих с экзистенциальными проблемами взрослых.