Осознанность - [48]

— Куда ты? А ты проверил замок?

В конце концов он разозлился на меня. Он сказал:

— Наверное, это распространяешь ты, потому что, куда бы я ни пришел, все говорят мне об этом замке...

— Не слушай их, — сказал я. — Пусть себе говорят, что им угодно...

— Что значит не слушай! Если они правы, я пропал навеки. Я не могу так рисковать. Поэтому, прекрасно зная, что этот человек, может быть, лжет, я все равно пришел проверить этот замок. Я где-то внутри знаю, что проверил его, но кто знает точно?

Ум никогда ни в чем не уверен.

Если ты остаешься между двумя полярностями ума, в промежутке — всегда: делать или не делать? — ты сойдешь с ума. Ты сошел с ума! Прежде чем это случится, выпрыгни и посмотри на ум снаружи.

Осознавай ум — его светлую сторону, его темную сторону, его правоту, его неправоту. Какой бы ни была полярность, просто осознавай ее. Две вещи произойдут из этой осознанности: во-первых, ты не ум, и во-вторых, эта осознанность имеет решительность, которой никогда не бывает у ума.

Ум в своей основе нерешителен, а осознанность в своей основе решительна. Поэтому любое действие из осознанности тотально, полно, лишено раскаяния.

Я никогда в жизни ни о чем не раздумывал снова, не было ли лучше вместо этого сделать что-то другое. Я никогда не раскаивался. Я никогда не думал, что совершил какую-то ошибку, потому что не оставалось никого другого, чтобы говорить все эти вещи. Я действовал из осознанности — и это все мое существо. Тогда все, что происходит, — это все, что возможно. Мир может называть это правильным или неправильным, это его дело, но это не моя проблема.

Таким образом, осознанность выведет тебя из подвешенного состояния. Вместо того чтобы висеть между двумя полярностями ума, ты выпрыгнешь за пределы обеих, и ты сможешь увидеть, что эти полярности — полярности, только когда ты в уме. Если ты снаружи его, ты будешь удивлен тем, что это две стороны одной и той же монеты — нет речи ни о каком решении.

С осознанностью у тебя есть ясность, тотальность, позволение* — существование решает внутри тебя. Тебе не приходится думать, что правильно и неправильно. Существование берет тебя за руку, и ты движешься расслабленно. Это единственный способ, правильный способ. И это единственный способ быть в здравом рассудке; иначе ты останешься затуманенным.

Сирен Кьеркегор — великий ум, но, так как он был христианином, у него не было никакой концепции осознанности. Он может думать, и думать очень глубоко, но не может просто быть в молчании и наблюдать. Этот бедняга никогда не слышал ни о чем, подобном наблюдению, свидетельствованию, осознанности. Мышление было всем, о чем он когда-нибудь слышал, и он вложил всю свою жизнь в мышление. Он произвел великие книги, но не смог произвести для себя великой жизни. Он прожил жизнь в совершенном страдании.

Завершай Каждое Многвение

Зачем нужно сновидение? Ты хотел кого-то убить и не убил — ты убьешь его во сне. Это расслабит ум. Утром ты будешь свежим — ты убил. Я не говорю, что ты должен пойти и убить, чтобы не нужен был сон! Но помни это: если ты хочешь кого-то убить, закрой двери своей комнаты и медитируй на убийство, сознательно убей его. Когда я говорю «убей его», я подразумеваю «убей подушку», сделай чучело и убей его. Это сознательное усилие, эта сознательная медитация даст тебе большое прозрение в самого себя.

Помни одно: сделай каждое мгновение законченным. Проживай каждое мгновение так, словно оно последнее. Лишь тогда ты закончишь его. Знай, что смерть может случиться в любой момент. Это мгновение может быть последним. Чувствуй:

«Если я должен что-нибудь сделать, я должен это сделать здесь и сейчас, полностью!"

Я слышал историю об одном греческом генерале. Король почему-то был против него — какой-то дворцовый заговор. Это было в день рождения генерала. Он праздновал своими друзьями. Внезапно пришел посланец короля и сказал генералу:

— Извини, мне тяжело тебе это говорить, но король решил, что в шесть часов тебя должны повесить. Подготовься к шести часам.

Собрались друзья, играла музыка. Все пили, ели и танцевали. Это было в его день рождения. Это послание изменило всю атмосферу. Все опечалились. Но генерал сказал:

— Не печальтесь, потому что это будет последней частью моей жизни. Давайте закончим танец, который мы танцевали, и давайте закончим наш пир. У меня теперь нет возможности закончить все это в будущем. И не провожайте меня в такой печальной атмосфере; иначе мой ум будет жаждать жизни снова и снова, и остановленная музыка, и прерванный праздник станут бременем в моем уме. Давайте это завершим. Сейчас не время останавливаться.

Из-за него они продолжали танцевать, но это было трудно. Он один танцевал с еще большим пылом; он один пришел в более праздничное настроение — но всей остальной группе было просто не по себе. Его жена плакала, но он продолжал танцевать, продолжал разговаривать с друзьями. И он был так счастлив, что посланец вернулся к королю и сказал:

— Это редкий человек. Он услышал послание, но не опечалился. И он воспринял его совершенно по-другому — абсолютно непостижимо. Он смеется и танцует, и он в праздничном настроении, и он говорит, что, поскольку эти мгновения для него последние, и теперь будущего нет, он не может тратить их впустую — он должен их прожить.