Особый отряд 731 - [47]

Шрифт
Интервал

Клятва сохранять тайну

Наш поезд прибыл в Хэйдзё[18]. На платформах теснились сотни военных и вольнонаемных. Среди них были и те, кто выехал из отряда в Тунхуа раньше нас. Повсюду люди собирались группами и рассказывали друг другу, что с ними произошло с тех пор, как они расстались в расположении отряда. Я увидел беседовавших между собой Асабу из секции чумы и Сато из учебного отдела.

На самой дальней платформе стоял начальник отряда Исии в полной военной форме с орденскими ленточками на кителе. Он обменивался рукопожатиями с офицерами, прибывшими из Тунхуа.

Передовой отряд из Тунхуа, так же как и мы, с большим трудом бежал из Маньчжурии, бросив там всех больных. Штабные офицеры, которые оставались для окончательной ликвидации следов деятельности отряда, прибыли сюда самолетами раньше других.

Таким образом, почти всему составу Отряда 731, кроме филиалов, удалось бежать.

В вагонах начались новые разговоры. Говорили о том, что здесь, в Корее, в горах, у маньчжурской границы, находится японский научно-исследовательский институт, который работал над созданием атомной бомбы, и что только поражение в войне не позволило закончить эту работу. Рассказывали даже, что в водах в рaйоне Гэнзана[19], где были собраны старые корабли, 16 августа якобы произвели испытательный взрыв и что результаты его превзошли все ожидания. Говорили, также, что Япония будто бы проявила в этом деле излишнюю осторожность и медлительность и дала опередить себя Америке. Впрочем, те, кто распускал эти слухи, видимо, стремились как-то оправдать наше поражение.

Особенно заинтересовали меня разговоры о господине Акаси. О нем рассказывали люди, которые летели вместе с ним на самолете.

Ночью 13 августа специальная группа, закончив ликвидацию отряда, собралась отправиться с последним транспортным самолетом. Проходя мимо штаба, превращенного в развалины, один из членов этой группы вспомнил про Акаси, который тоже должен был лететь вместе с ними. Его стали искать, но безрезультатно. Наконец искавшие решили заглянуть в одну из казарм, которая сгорела только наполовину. Войдя в полуразрушенное помещение, они на полу увидели капли крови. Кровавый след тянулся к шкафу в стене. Все подумали, что Акаси совершил самоубийство, и, со страхом подойдя к шкафу, открыли дверцу. Там сидел Акаси.

— Кто это? А, это вы? — без всякого смущения спросил он. — Я и то подумал, что для русских еще рановато. Хотите выпить со мной?

В такой момент, когда надо было как можно скорее бежать, Акаси спокойно потягивал сакэ из банки, которая раньше стояла в клетке с курами. От удивления перед безрассудной храбростью Акаси у всех словно язык прилип к гортани. Вероятно, Акаси решил, что, если ему и удастся благополучно бежать из отряда и вернуться в Японию, его все равно предадут суду как военного преступника.

Однако до Хэйдзё Акаси все-таки летел с ними на самолете, но здесь он исчез неизвестно куда.

«Ну, вряд ли этого человека теперь удастся кому-либо поймать», — подумал я и мысленно помолился за его благополучие.

Чтобы проехать весь Корейский полуостров, нам потребовалось два дня. Этот путь можно считать идеально спокойным по сравнению с уже проделанным нами. Я запомнил только, что один раз над нами пролетали самолеты В-29 и сбросили листовки. А в другой раз ночью, когда несколько человек из отряда пошли за водой, на них напало несколько десятков корейцев. Нашим удалось убежать, отстреливаясь из пистолетов. С тех пор мы перестали ходить ночью небольшими группами.

21 августа в десять часов утра мы прибыли в Пусан. Здесь мы выгрузили привезенное нами продовольствие. И здесь же с большим трудом удалось обменять на иены свои маньчжурские деньги, правда всего только по 30 иен на человека. Все мечтали только об одном — скорее попасть в Японию. В Пусане мы провели два дня, развлекаясь ловлей устриц у портового причала.

Судов, отправляющихся в Японию, не было, и мы сначала не надеялись скоро попасть домой. Но даже и после поражения командование армии принимало все меры, чтобы сохранить тайну отряда.

23 августа около полудня нам неожиданно было приказано собраться. Началась спешная погрузка на десантные суда, которые направлялись в Японию. Большая часть личного состава отряда отплыла в Японию раньше. Но несколько сот человек, в том числе и я, остались в Корее. Оставшиеся были уверены, что если уж добрались до Пусана, то теперь они легко доберутся и до Японии.

Однако только тогда, когда вдали показались родные берега, мы окончательно поверили, что остались живы. И слезы невольно стали жечь глаза.

Не заходя в порт, наше судно пристало прямо к берегу в тихой гавани города Хаги префектуры Ямагути. Недалеко от берега стояла школа, от которой было рукой подать и до вокзала.

Одну ночь мы переночевали в храме. Вечером помылись в бане, девушки пригласили нас на вечеринку. Горячая вода и танцы словно очистили наши души, которые, казалось, почернели за войну.

Прибывшие до нас также располагались по храмам. Здесь для отправки по домам комплектовались эшелоны с учетом места жительства отправляющихся. Мы не видели больше ни начальника, ни старших офицеров. Поэтому не состоялась ни церемония расформирования отряда, ни церемония сдачи оружия


Рекомендуем почитать
Скифские империи. История кочевых государств Великой степи

Всеобъемлющее исследование Ф.Р. Грэм посвящено истории многочисленных народностей, населявших Скифию — огромную территорию, простиравшуюся от Белого моря до хребтов Кавказа и от балтийских берегов до Алтайских гор. Опираясь на широкий круг источников, автор прослеживает историю кочевых империй гуннов, половцев, монголов и прочих племен Великой степи, чьи наводившие страх имена стали известны во всех уголках средневековой Европы. Особое внимание автор уделяет истории России – рассматривает происхождение ее народа, становление государства, судьбы правящих династий, описывает быт, нравы и духовную жизнь русов, не утративших идентичности за три столетия ига.


История эллинизма

«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.


Украинская проблема и Россия

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Власть и наука. Разгром коммунистами генетики в СССР

Книга была дважды издана на русском языке, переведена на английский, отдельные главы появились на многих европейских языках. Книга высоко оценена рецензентами в мировой литературе как наиболее полное описание истории вмешательства коммунистической партии в развитие науки, которое открыло простор для процветания шарлатанов и проходимцев и привело к запрещению многих приоритетных направлении российской науки. Обширные архивные находки позволили автору коренным образом переработать книгу для настоящего издания, включив в нее новые данные и концессии.


Танки БТ. Часть 1. Колесно-гусеничный танк БТ-2

Основной причиной покупки танка «Кристи» M.1940 послужило прежде всего предоставление фирмой технической помощи, передача всех производственных чертежей и технологического процесса производства танка. Дж. У.Кристи выразил также готовность прибыть в СССР сроком на два месяца для консультаций и организации производства. Кроме того, фирма предоставляла возможность нашему инженеру работать на заводе в Рауэй (США). Техническая помощь не распространялась лишь на двигатели «Либерти», гак как они под маркой «М-5» уже производились в СССР по лицензии.


Убийство Троцкого

Написанный по горячим следам журнальный очерк.