— Да мы тебя, суку! — пробормотал мордастый, поднимаясь с земли и зачем-то размазывая кровь по круглой мордахе.
— Приходько! — повысил голос товарищ в шинели, и мордастый сразу же встал, словно оловянный солдатик. — Кругом! Шагом марш отсюда! И ты, Алексеев, — бросил он второму, уже успевшему подняться, — вместе с ним, пешком. А оружие кто за вас поднимать станет?
Подождав, пока незадачливые чекисты вытащат из-под машины револьвер (водитель не стал отъезжать) и отойдут на несколько шагов, товарищ снял перчатку и протянул мне левую руку:
— Кедров, — представился он. Усмехнувшись, спросил: — Мандат предъявить или на слово поверите?
— Аксенов, — ответствовал я, пожимая руку.
Как же мне не поверить человеку, чьи фотографии видел и в нашем музее, и в многочисленных материалах по становлению ВЧК? И хотя в сопроводительной у меня значилась как раз фамилия Кедров, но положение обязывало проверить:
— Поверю без мандата, если скажете, куда мне надлежит прибыть?
— Большая Лубянка, одиннадцать, кабинет номер шесть. Если вы сами не пришли в кабинет, кабинет сам к вам явился.
— Прибыл в ваше распоряжение, товарищ Кедров.
Кедров кивнул в сторону открытой дверцы автомобиля, подождал, когда я залезу внутрь, уселся рядом.
— На Лубянку, — приказал он, и водитель немедленно тронулся с места. Повернувшись ко мне, Кедров с интересом спросил: — Как вы догадались, что это проверка?
— Скорее, провокация, — пожал я плечами.
Хотел еще выразить удивление, что начальник такого уровня, как Михаил Сергеевич Кедров участвует в рядовой операции, но не стал. Я же не знаю его нынешней должности. С июня по сентябрь Михаил Сергеевич был командующим Северо-Восточных отрядов завесы, воевал с интервентами, а в сентябре Завеса реорганизована в 6 армию, ее командующим назначен Гиттис, а Кедров, (со слов Есина, ездившего на совещание Северных коммун), переведен в Москву, в Военный отдел.
Из своей «прошлой» памяти извлек информацию, что Кедров был отцом-основателем Особых отделов, а они, дай бог памяти, были созданы в январе девятнадцатого. Не удивлюсь, если выяснится, что Михаил Сергеевич нынче и есть начальник Военного отдела ВЧК.
— Как вы поняли, что это провокация? — повторил Кедров вопрос.
Я чуть не ляпнул, что в отношении меня использована классическая схема задержания, известная любому начинающему оперативнику, но тогда Михаил Сергеевич заинтересуется, откуда взялась эта классика, если схема придумана недавно, в недрах ВЧК? Значит, придется импровизировать.
— Прежде всего, обратил внимание на странные совпадение. Человек в кожаном плаще тронулся с места одновременно с автомобилем, они очень целенаправленно двинулись ко мне. Дверца была приоткрыта. Очень напоминает одну штуку — мальчишки, если хотят кого-то побить, поступают так: один заходит за спину, приседает, второй толкает в грудь — апс, упал! А чем хуже вариант при задержании — толкнуть в открытую дверь автомобиля? Мне даже понравилось. Следующий вопрос — что это за люди? Теоретически, они могли оказаться бандитами, но откуда автомобиль? Да и интереса для московских деловых я не представляю. Еще один момент — милиционер очень демонстративно от нас отвернулся, значит, он либо уже видел подобное, либо ему приказали не обращать внимания. А когда товарищ в плаще назвал мою фамилию, то я окончательно убедился, что мои коллеги. Правда, работают очень топорно. Но есть два момента, которые меня смущают.
— Какие именно? — заинтересовался Кедров.
— Первый — как меня опознали? Второй — зачем это надо?
Наверное, первый вопрос интересовал меня больше. Второй... Ну, у начальства свои причуды.
— Товарищ Аксенов, или можно просто Владимир?
— Можно, Михаил Сергеевич, даже можно на «ты». Единственное, чего не люблю, так это когда меня Вовкой называют. Но для вас сделаю исключение.
— Опознали вас просто. В Вологде, в штабе 6 армии, вас очень внимательно рассмотрели, сделали хороший словесный портрет, переслали по телеграфу. Вагон ваш известен, людей, подходящих под описание немного. Теперь по второму пункту. Здесь тоже все предельно просто. Мы набираем новых сотрудников в совершенно новую структуру. Поэтому мне просто хотелось посмотреть, как они себя ведут. Откровенно, сам я редко выезжаю на подобные мероприятия, но сегодня отыскалось немного времени, решил съездить сам. Признаюсь, вы доставили мне массу удовольствия! Я сейчас не о том, как вы возили этих дураков мордой по асфальту. Могу сказать, что вы первый, кто отказался немедленно сесть в машину, не поддался на уловку, потребовал предъявить документы. Очень похвально, что вы проявили такую бдительность. Обычно, провинциальные чекисты верят на слово своим московским коллегам.
Я только смущенно развел руками. Что тут поделать, если меня учили, что в нашем деле принцип презумпции невиновности не действует, и следует исходить из того, что пока вы стопроцентно не убедитесь, что ваш собеседник тот, за кого он себя выдает, он ваш потенциальный враг. Применительно к двадцать первому веку — противник, но что это меняет?
— Да, товарищ Аксенов — мне теперь уже не хочется звать вас просто по имени, а отчество не запомнил, извините, почему вы не задаете вопросы, касающиеся вашей новой работы?
