Особо одаренная особа - [169]

Я сразу догадалась, кому грозил он кулаками в парке, и зажала себе рот обеими ладошками, глаза у Велия потемнели, он выскочил из беседки, а я перепугалась, что он сейчас отыщет дубину и забьет меня насмерть, потом камушками засыплет и, может, даже цветочки сверху пристроит, а людям скажет, что ушла Верелеюшка неизвестно куда. Захотелось улизнуть. Но Велий уже вернулся, неся букет из сорванных с окрестных клумб цветов.

— Вот, — сказал он, сажая меня обратно, я взяла букет, а маг, присев рядом, попросил: — Нет, не так, чуть повыше подними.

— Это что, чтобы личико мое не видеть?

— Нет! — испугался Велий. — Да как ты могла подумать!

— А вот могла! — взвизгнула я, отбрасывая букетик. — Когда хотят сделать предложение, так берут и делают! А не устраивают балаган!

— Да у тебя вся жизнь — балаган! — взревел маг, вышвыривая букет из беседки. — Ты ж хуже нечисти, второй год из меня дурака делаешь! — и вдруг, снова вцепившись мне в плечи, грозно надвинулся на меня. — А ну говори: любишь ты меня или нет?

Я с перепугу пнула его в коленку и испугалась, когда он навалился на меня, кривясь от боли.

— Ой! — пискнула я, понимая, что и самом деле какая-то дурость получается, прошептала Велию: — Ну чего ты так разволновался? — и, не утерпев, добавила: — Какая же ты все-таки скотина — силой из девушки признание выбивать!

— Привез Иван-царевич Василису Прекрасную домой да как давай на ней жениться! — захихикали в кустах. Мы рыкнули в один голос, и насмешники побежали прочь, разноголосо гогоча.

— Все. — Велий поник. — Будем мы теперь оба посмешищами для всей Школы. — Он печально посмотрел на меня. — А я тебя, между прочим, люблю, вот, колечко купил. — Он вытащил из кармана сафьяновую шкатулочку. — Думал, встану на одно колено, скажу, что вот, Верелея, без тебя мне и день не день, и ночь не ночь, и праздник не праздник, потому что люблю я тебя, вертихвостку, за натуру твою… игривую, за глаза… озорные. Жить мне без тебя невмочь.

— Ну так давай, — засмущалась я, теребя рукав своего платья, — делай свое предложение.

Велий встал на колено, глянул на меня, задумался, потом опять покраснел, со свистом втянул воздух сквозь зубы:

— Ну как это у Сиятельного только получается! Встал, признался, отряхнул коленки, поцеловал ручку, все!

Я думала, что у меня щеки судорогой сведет от сдерживаемого смеха, стоило только представить, как Велий репетирует с Сиятельным. Поэтому я поспешила уткнуться лбом в его грудь, а он растерянно погладил меня по волосам:

— Ну ты чего?

Я мелко затряслась, как в лихорадке.

— Не плачь! — испугался Велий. — Не такой уж я у тебя и рохля.

Он принялся гладить мои плечи, а я уж совсем не знала, куда мне деваться, от смеха слезы и впрямь навернулись.

— Ты, между прочим, первая девица, которой я в любви признаюсь. Это вам, девчонкам, хорошо, все эти ахи, вздохи… Вы о них с самого детства мечтаете, выдумываете… А мне когда было выдумывать, все чудищ рубал. — Он попробовал заглянуть в лицо: — Ты выйдешь за меня? — и замер, видимо, узрев мою мордашку.

Я затрясла головой, а он подозрительно спросил:

— А что это у тебя с лицом? Да ты никак опять ржешь!

Я замотала головой, но маг мне не поверил, снова заведя:

— Верелея…

— Ну все, хватит уже над дитем измываться, — услышала я спасительный голос Анчутки. И тут же хрипловатое требование Карыча:

— А ну-ка поди сюда, женишок!

— Да-да, кто это тут порядок нарушает? — влезла Березина, а я, ойкнув, вылетела из беседки, выдернутая твердой рукой Коровьей Смерти.

— Ты сватов засылал? Ты нашего благословения просил? — напирал на Велия Индрик. — Так чего тогда трясешь девицу, как грушу?

— Ишь, до икоты несчастную довел, — встрял Гуляй, а я сразу узнала голос того, кто за нами подсматривал в парке, хотела возмутиться, но тетки меня взяли в оборот:

— В общем, так, или завтра со сватами, или послезавтра мы ее сами замуж выдадим. — Насмешливо глянув в мои испуганные глаза, спросили: — Кто там тебе предложение делал?

— Да какая р-разница, что мы, ей женихов не сыщем, что ли? — махнул крылом Карыч.

И так он все это серьезно сказал, что я чуть было не бросилась обратно к Велию, но куда там!

— Цыть, девка! — прикрикнул на меня Гуляй и осуждающе прищурился на мага. — Ишь, взяли моду — по темным углам замуж звать!

И не успела я раскрыть рот, как меня подхватило и я оказалась в Заветном лесу.

— Ну и что вы наделали? — чуть не заревела я. — Теперь он вообще ко мне не сунется!

А тетки на три голоса захохотали:

— Много ты в мужиках понимаешь!

— Вот теперь-то он р-рогом и упр-рется! — веско сказал Карыч. — Ставлю все свои пер-рья пр-ротив одной блохи!

— Ладно, — отмахнулась Коровья Смерть, — времени мало, а дел много! Как-никак первый раз племянницу замуж выдаем! Так давайте хоть приведем ее в человеческий вид.

— А у меня что, нечеловеческий? — попыталась я возразить, но тут увидела чету медведей, гордо вышагивающих со свадебным платьем и ларцами, набитыми гребнями, заколками, украшениями и прочей дребеденью, и поняла, что все это было припасено давно.

— Это засада, заговор, подстава! — запричитала я и попробовала улизнуть, но даже родное капище предало меня, даже моя собственная каменюка, желая видеть меня замужней, заложила кирпичами все двери, ловко сунув мне под ноги бассейн с теплой водичкой.