Особенности личностного и семейного функционирования родственников наркозависимых - [35]

Обобщая данные различных исследований, отражающих наличие личностной дисфункциональности у жен больного алкоголизмом, Barbara R. Day (1961) приводит типичные характеристики, выявляемые авторами у этих женщин. В этой связи автор упоминает такие особенности как: доминирующая, по-матерински опекающая; маскирующая чувство собственной неполноценности внешней агрессией и способная функционировать, только когда муж болен; испытывающая страх перед тем, чтобы быть женственной; стремящаяся к конкуренции и выбирающая мужчину, заведомо уступающего в борьбе; характеризующаяся гипертрофированным чувством вины, мазохистическими или нарциссическими тенденциями; враждебная, сварливая и обвиняющая; неосознанно поддерживающая алкоголизацию мужа для удовлетворения собственных нужд.

Представления о личностной дисфункциональности супругов аддиктов не являются общепринятыми. В качестве альтернативы выступает рассмотрение нарушений психического функционирования супругов аддиктивного больного как реакции на стресс, обусловленный болезнью близкого (Edwards, Harvey, Whitehe, 1973; Watts, Bush, Wilson, 1994).

Так, например, L. K. Kogan, W. E. Fordyce и J. L. Jackson (1963) приводят данные о том, что личностная дисфункциональность у обследованных ими жен выявляется меньше чем в половине случаев.

L. K. Kogan и J. L. Jackson (1965), сопоставив данные, полученные при исследовании жен, мужья которых находились в фазе активного употребления алкоголя, с психологическими характеристиками жен, мужья которых бросили пить, и жен, чьи мужья никогда не имели проблем с алкоголем, выявили более выраженный уровень дистресса у жен, мужья которых активно употребляли алкоголь, по сравнению с другими исследованными группами.

Лонгитюдное исследование R. H. Moos, J. W. Finney, W. Camble (1982) показало, что спустя два года после становления ремиссии у больных алкоголизмом их жены не отличались по уровню выраженности психологического дистресса от жен из нормативной выборки.

Р. В. Бисалиев (2010) изучал клинические особенности жен аддиктивных больных. Проведенное им исследование показало, что длительность пребывания жен аддиктивных больных в эмоционально значимой психотравмирующей ситуации, выступающей в качестве дистресса, корреспондируется со степенью выраженности у них психопатологической симптоматики. По мнению автора, это позволяет квалифицировать выявленные психические расстройства как пролонгированные невротические реакции и невротические состояния депрессивного, истероформного и дисфорического типов с соматоформными проявлениями.

Следует отметить, что, как и при анализе исследований внутрисемейной динамики, не представляется возможным однозначно ответить на вопрос о первичности или производности наблюдаемой у жен аддиктивных больных феноменологической картины, реактивной природы или преморбидной обусловленности их личностной дисфункиональности.

В последнее время наметилась тенденция описывать актуальный психологический статус родственников аддиктов, не задаваясь вопросом о природе выявляемых психологических и психопатологических особенностей, поскольку в реальной терапевтической практике чаще необходимо диагностировать характер и уровень имеющейся личностной дисфункциональности, а не специфику возникновения наблюдаемых феноменов.

По данным Н. А. Ерофеевой (2013), актуальное психическое состояние матерей и жен пациентов с алкогольной и игровой зависимостью, по сравнению с группой нормативного контроля, характеризуется высоким уровнем психофизического дискомфорта, проявляющегося в жалобах на снижение интереса к деятельности, потерю жизненной энергии, ощущение собственной бесполезности и беспомощности, ощущение нервозности и беспричинного внутреннего дискомфорта. Данные проявления, по мнению автора, отражают наличие психопатологической симптоматики у матерей и жен таких больных.

В исследовании, посвященном женам больных алкогольной зависимостью, а также матерям больных наркотической и игровой зависимостью, И. В. Запесоцкая (2012) подчеркивает, что состояние близких родственников зависимых характеризуется снижением эффективности их психического реагирования и взаимодействия с окружающей средой, у них также отмечается повышенние ригидности и диссоциативности.

Установлено, что у матерей и жен наркозависимых обнаруживаются в целом сходные нарушения личностного функционирования, проявляющиеся в повышенной тревожности; сужении круга интересов; трудностях дифференциации собственных ощущений и переживаний; расстройствах регуляции межличностной дистанции; снижении самооценки и стремлении избегать доверительных контактов. Указанные нарушения личностного функционирования у них достигают уровня выраженной личностной дисфункциональности, свидетельствующей о значительном снижении конструктивно-адаптационных ресурсов личности и снижении уровня «психического здоровья» (Бочаров, Камлык, Шишкова, 2012).

Данные, объективирующие состояние «психического здоровья» матерей и их детей, страдающих героиновой наркоманией, говорят о сопоставимости показателей личностной дисфункции наркозависимых и их матерей. Проведенное попарное сопоставление групп матерей наркозависимых и матерей здоровых людей, с одной стороны, и больных наркоманией и социально адаптированных лиц – с другой, выявило, что степень различия в первой паре оказалась более выраженной, чем во второй. Иначе говоря, личностные нарушения у матерей наркозависимых в сравнении с матерями социально адаптированных людей оказались даже более выраженными, чем личностные нарушения у наркозависимых по сравнению с их здоровыми сверстниками. Таким образом, обнаружен парадоксальный результат, при сопоставлении двух формально психически здоровых групп людей (матерей) выявляются большие различия уровня личностной дисфункции, чем при сравнении явно патологической (наркозависимые) и нормативной группы лиц (социально адаптированные, не страдающие наркоманией). Личностная дисфункциональность матерей наркозависимых имеет значительную выраженность, зачастую превышая психические отклонения, которые традиционно регистрируются у самих больных. Полученные данные говорят о том, что в качестве объекта саногенеза должен выступать не только сам пациент, необходимо воздействие, затрагивающее и его ближайшее окружение (Шишкова, 2009).