Особая должность - [21]

— Так, так, — произнес Коробов, выслушав Гарамова, — выходит, и в самом деле греб Скирдюк золото лопатой. Где же оно у него? Ну там пара отрезов, голенища, но это же мелочи, а ведь он воровал постоянно...

«...нарушений в хранении и расходовании продуктов не установлено за исключением некоторых излишков, а именно: говядины третьего сорта — 3,7 килограмма, сала животного — 1,4 килограмма...»

Коробов дважды перечитал акт ревизии, которую уже успел провести Гарамов.

— Да! — Гарамов развел руками. — Я сам удивился: почти все у него в ажуре. Правда, излишки имеются, но есть и этому документальное объяснение.

— Но ведь воровал Скирдюк.

— Тащил, конечно!

— Вот потому-то и наводит на размышления этот ажур. А что начальник продчасти Хрисанфов?

— Давным-давно все Скирдюку передоверил. Теперь кается. Кто, говорит, мог предположить, что Скирдюк таким негодяем окажется? Но и Хрисанфов просит учесть, что с продуктами на складе все в порядке.

— Пьет Хрисанфов?

— Дважды из-за этого в звании задерживали.

— Может, Скирдюк делился с ним?

— Непохоже. В комнате у Хрисанфова кроме койки — ничего. Родных не имеет. Женщины для него не существуют вообще. Может быть, конечно, в матраце, как рассказывается в баснях, мешочек с бриллиантами зашит, но это уже и впрямь — дело прокуратуры, Лев Михайлович. — Гарамов задумался, выпятив губу. — Понимаешь, — продолжал он не сразу, — я тут сам, пока проверял склад, будь он неладен, на одно обстоятельство набрел. У них курсантские батальоны периодически отсутствуют — уходят в поле на три-четыре недели вместе с пехотным полком. Скирдюк на эти батальоны выбирать продукты с базы права не имел. Курсантов в поле кормят пехотинцы, а затем производятся расчеты. Документальные. Часть фондов танкового училища штаб тыла передает пехотному. И все! Ты понял: только перерасчет! Никто не перевозит со склада на склад какие-то там макароны или сахар — в натуре. Однако сам Хрисанфов признался, что несколько раз Скирдюк возвращал пехотинцам именно продукты.

— В таком случае, у него на собственном складе должна была образоваться недостача?

— Так оно и случилось... Но уже сутки спустя Скирдюк ее восполнил.

— Где же добывал он продукты? Главным образом — мясо и масло?

Коробов тоже задумался.

— Где их берут? — произнес он, покачивая головой, и поставил на стол несколько банок тушенки. Одну — около Гарамова. Остальное — рядом с собой. — Проведем опыт, Аркадий, как Чапаев со своей картошкой — тактический урок. Итак, ты — Скирдюк, начальник склада. Я — база. Бери у меня еще одну банку. Это продукты на те батальоны, которые Скирдюк не имел права получать. Толкай их теперь, как говорят хапуги, налево. Ну, спрячь эту банку хотя бы к себе в портфель! Вот так. Она исчезла бесследно. Теперь — приходит проверка. Хотя бы — тот же Хрисанфов. Как тебе покрыть недостачу?

Включаясь в игру, Гарамов порыскал глазами по столу. Он протянул было руку к банкам, стоящим около Коробова, но тот легонько хлопнул его по пальцам:

— Дудки! Это — база, а фонды свои ты уже выбрал давно.

Гарамов понял:

— Это — если строго по закону. А я по-дружески прошу: выручи, на день-два, пока проверка. А там — верну. И проверяющий — с носом!

— Правильно! — Коробов хлопнул его по плечу.

— Так же можно обманывать всех до бесконечности.

— Нет, Аркадий. Только до того момента, пока не нагрянет одновременно ревизия на склад и на базу. Вот мы и должны установить прежде всего: был ли такой случай?

Гарамов поскучнел.

— Все это опять не наши заботы, Лева. Ну на кой ляд станем мы влазить в эти бухгалтерские книги, во все эти дебри с расчетами-перерасчетами? Для нас важно, что Скирдюк наверняка воровал. Значит, запутался. Ударился в разгул, ну и докатился до хулиганства, а потом до убийства. Все как на тарелочке.

— Так, да не совсем так, Аркадий. На вот, почитай, — и Коробов подал ему протоколы последних допросов Лыкова и Зурабовой.

— Допустим, я согласен с тобой. Он мог украсть комсомольский билет Назара Зурабова. Но при чем тут все эти дела с продуктами? При чем тут база?

— При том, Аркадий, — произнес, не скрывая торжества Коробов, — что база эта — холодильник на Саларе, где начальником экспедиции никто иной, как Зурабов. Папаша той самой Зинаиды, за которой Скирдюк вдруг начал усиленно ухаживать параллельно с Наилей.

— Допустим, — кивнул Гарамов, — но какое отношение к этому имеет чужой комсомольский билет?

— Видишь ли, Аркадий, — Коробов наклонился ближе, — я полагаю, что там мог быть не только комсомольский билет, но и другие документы. Младший лейтенант Зурабов был военным представителем спецслужбы. У него был допуск на секретное производство. И этот допуск — тоже исчез. Назар даже в бреду вспоминал о нем.

— Да, — согласился наконец Гарамов. — одно убеждает меня, Лева. То, что был этот Назар Зурабов — военпред. — И тут он снова пожал в недоумении плечами. — Но зачем Скирдюку, если он — агент, весь этот шум с ухаживаниями, с убийством Наили? Не вяжется. Нет.

— И все-таки — на Салар, на холодильник!

Однако прежде Коробов еще раз вызвал ездового Алиева. Он понял сразу, что этот пожилой красноармеец, пусть и не разбирается в тонкостях, зато и скрывать ничего не станет. Разумеется, у Скирдюка не было необходимости посвящать ездового в свои махинации. Тем не менее и Алиев мог знать о чем-то важном.