Особа - [10]

Первое место занимает старший из родственников невесты, вторым сидит старший из гостей и дальше только посторонние гости, все же родственники невесты стоят, а молодежь прислуживает. Общество жениха в сенях составляют два-три парня.

Перед гостями ставятся круглые столы, на каждом из них по три прожаренных в масле пирога с сыром (уалибых), к ним подаются шампуры (вертелы) с шашлыком из внутренностей бычка и барашка. Шампуры раздают сначала старшим; самому старшему подают вместе с шампуром и рог с арак'ом. Все встают. Наступает молчание, и старческий голос мерно и отчетливо произносит молитву.

После каждой его фразы раздается хором: «оммен, оммен, Хуыцау!». Следующий произносит более краткую молитву, третий старается быть еще скромнее. Шашлыки разрезаются на столах. Кусок его с пирогом и полным рогом посылается в сени жениху. Все садятся за трапезу. Второй рог старик принимает уже сидя; после краткой молитвы Уастырджи старик просит передать рог самому младшему из гостей. Тот встает и, приняв рог с благодарностью, делает из него один глоток и возвращает прислуживающему, который затем обносит от младших к старшим. После еще одного-двух тостов происходит перерыв, довольно продолжительный, а затем садятся в том же порядке. На длинных низких столах разложены разные яства, главным образом вареное мясо, причем лучшие куски кладутся перед старшими. Начинаются опять тосты, дальше появляется турий рог с пивом, начинается пиршество. Вся цель хозяев — споить гостей; последние должны выдержать такую атаку, не проявляя опьянения. Раздаются песни, тосты проходят под веселый мотив с дружеским хлопаньем в ладоши.

Пир близок к концу; уже за полночь, тосты идут двойные и тройные — турий рог с одним воловьим рогом и турий рог с двумя воловьими рогами; в последнем случае турий рог помещается под мышкой левой руки, — выпивают сначала арак, а за ним пиво — всё под веселый напев с дружным хлопаньем в ладоши. Доходило даже до 4 рогов — два «тура» под мышками и по «быку» в каждой руке… К часу ночи получается какой-то хаос.

Шум, пляска и игры не прекращаются. На женской половине не весела только одна невеста, — все происходящее вокруг нее кажется ей сном, виденьем.

Между тем хозяин одолел гостей и их всех уложил спать… Спят долго… Завтрак уже готов, а из гостей многие еще не просыпались, пришлось растолкать их…

— Ну, что вы нам принесли в мешке? — весело встречает их хозяин. Те достают мешок со всякого рода подарками, передают его хозяину и затем так же весело сами спрашивают его: «А где же наша доля? Пора и ее завернуть». Выносят все приданое невесты, бешмет и черкеску для отца жениха, длинный женский бешмет для свекрови, штуку белого сукна локтей 18–20 — гостям на ноговицы, от 8 до 12 бешметов мужских и женских для родни жениха, целую кожу — гостям на обувь и множество мелких вещей — тесемки, галуны, кисти и т. д. Очень часто из подарков, принесенных гостями в мешке, некоторые возвращаются и попадают в приданое. Окончив это, гости отправляются завтракать.

Затем из женского отделения удаляют всех, исключая невесты и двух пожилых женщин, которые чуть не волоком тащат туда жениха и сажают его рядом с невестой. Перед ними ставят столик с тремя пирожками, которые должны быть съедены исключительно женихом и невестой. Картина в высшей степени комичная, если принять во внимание, что жена и муж за всю свою жизнь только в этом случае садятся за один стол.

Затем шафер — къухылхацаг (руководящий невестой) встает из-за стола. Несмотря на просьбы хозяев, он оставляет пирующих и отправляется на «женскую половину». Недружелюбно встречают его здесь, толкают, бьют и не подпускают к невесте, чтобы промедлить хоть лишних полчаса. Он просит взятку, — ему дают какую-нибудь безделушку. Но вот проходит и этот срок, шафер встает и уже не соглашается ни на какие сделки. Начинаются долгие прощальные объятия (целоваться не принято), невеста дает полную волю слезам, плачут и другие.

Шафер начинает освобождать «свою сестру» из объятий подруг и родственниц. Установив порядок, он обнажает шашку и берет правую руку невесты… Сотни самых искренних пожеланий и горячих молитв приветствуют со всех сторон. Невеста спускает свой платок, а любимая подруга накрывает ее голову поверх платка красным сукном.

Шафер делает шашкой знак, — все расступаются и дают дорогу «брату и сестре».

— Фарн фацауы! (мир, благодать грядет к вам!) — возвещает шафер в дверях хадзар'а.

Шафер ведет невесту вдоль правой стороны очага и ставит ее в угол. Все снова садятся, и возобновляются тосты.

— Ну, что же, тестюшка, — обращается шафер к отцу невесты, — в чем твоя дочь станет греть воду, чтобы мыть себе голову?

Медный котел подается в ответ на вопрос шафера. Зятю своему тесть делает более ценный подарок — ружье или шашку. Затем шафер подходит к невесте и обнажает шашку. Все встают. С молитвой на устах шафер обводит невесту три раза вокруг очага, ударяя шашкой при каждом обходе в висящую над очагом цепь. Невеста, обходя с ним вокруг очага, делает приседание, очень похожее на реверанс. Затем при громких пожеланиях всех присутствующих шафер с невестой выходят из хадзара и при ружейных выстрелах оставляют аул. Жених тем временем уже далеко впереди. Но перед тем как шафер оканчивает обряд обхода очага, молодежь в сенях бросается на жениха и бьет его чем попало. Защищая главным образом голову, он кое-как освобождается от толпы и, избитый иногда до синяков, убегает в дом своего шафера, который также не гарантирован от тумаков. Столы еще не убраны, а вставать из-за стола раныпе старших считается неприличным. Надо «подкупить прислуживающих», — каждый гость в этом случае считает своей обязанностью положить какую-нибудь вещь на стол (огниво, нож, пули, порох и т. д.). От стариков не принимается ничего. Удовлетворенная таким порядком, прислуживающая молодежь освобождает, наконец, своих гостей. Выпив еще по одному рогу во имя покровителя путников Уастырджи, гости догоняют шафера с невестой. Невесту, кроме дружков, сопровождает какая-нибудь пожилая родственница или ее кавдасард, чтобы прислуживать ей в первое время.