Основание и Империя - [9]

Клянусь памятью своего отца, — все более распаляясь, продолжал он. — По-моему, не осталось ни одного стоящего врача, который мог бы, исследовав меня, сказать наконец, что же со мной. Все они ссылаются на какие-то старинные авторитеты, и ни один не может даже измерить пульса. Я болен, а они говорят, что болезнь неизвестна. Кретины! Если за тысячу лет в человеческом теле появилась какая-то новая болезнь, то при чем тут труды древних? Как они могли ее раскрыть или, тем более, придумать лечение? Лучше бы эти древние жили сейчас или я жил раньше.

Император закончил свою речь ругательством и выдохся. Бродрих терпеливо ждал. Наконец Калеон II сварливо сказал:

— Много там людей?

Он мотнул головой в сторону дверей.

Бродрих спокойно ответил:

— В приемной обычное количество людей.

— Ну и пусть подождут. Меня занимают государственные дела. Пусть капитан Гвардии так и объявит. Или подожди, к черту государственные дела. Пусть лучше объявит, что я не даю аудиенции, и разбирается сам. Если среди придворных есть шакалы, они себя выдадут.

Император с отвращением хмыкнул.

— Ходит слух, сир, — гладко продолжал Бродрих, — что у вас не в порядке с сердцем.

Улыбка императора мало чем отличалась от предыдущего хмыканья:

— Если кто-то решится на действия, исходя из этого слуха, ему будет куда хуже, чем мне. Но теперь скажи, что ты сейчас считаешь самым важным?

Повинуясь жесту императора, Бродрих поднялся с колен и произнес:

— Это касается генерала Бель Риоза, военного губернатора Сивенны.

— Риоз?

Калеон II недовольно нахмурился.

— Я его не помню. Подожди, это не тот самый, который прислал какое-то донкихотское послание несколько месяцев тому назад? Да, теперь припоминаю. Он просил разрешения начать победное завоевание во славу Империи и императора.

— Так точно, сир.

Император коротко рассмеялся.

— Можно ли было подумать, что у меня еще остались такие генералы, Бродрих? Любопытный атавизм. И каков был ответ? По-моему, ты занимался этим делом?

— Да, сир. Ему было велено прислать дополнительную информацию и не предпринимать никаких военных действий без приказа императора.

— Гм-м. Вполне безопасно… Но кто этот Риоз? Он был при дворе?

Бродрих кивнул головой, и его губы чуть искривились.

— Он начал свою карьеру десять лет назад в гвардии Вашего Величества. Он принимал небольшое участие в деле Лемура Кластера.

— Лемура Кластера? Ты знаешь, моя память мне изменяет что-то… Это не тогда, когда молодой солдат спас два звездолета от взрыва? Но… — он нетерпеливо махнул рукой. — Я не помню подробностей… нечто слишком героическое.

— Риоз и есть тот самый молодой солдат, — сухо ответил Бродрих. — Тогда же его назначили капитаном звездолета.

— А сейчас военный губернатор пограничной провинции! И в его-то годы! Способный человек, Бродрих!

— Небезопасный, сир. Он живет прошлым и мифами о тех временах. Таких людей обычно считают дураками, и безвредны они, если удалены достаточно далеко. Кстати, подчиненные, — добавил он, — находятся, насколько я понимаю, под полным его контролем. Он один из ПОПУЛЯРНЫХ ГЕНЕРАЛОВ.

— Вот как, — мечтательно сказал император. — Ну что же, Бродрих, я не желаю, чтобы мне служили одни бездари. Тем более что о преданности их и говорить не приходится.

— Бездарный подданный не представляет опасности. За человеком способным всегда следует наблюдать.

Калеон II рассмеялся, но тут же скорчился от боли.

— Ты относишься к последним, Бродрих? Ладно, не будем об этом. Что нового прислал нам этот молодой завоеватель? Надеюсь, ты явился сегодня не только ради воспоминаний?

— От генерала Риоза получено еще одно сообщение, сир.

— О! И о чем же?

— Он обнаружил, где находятся варвары, и предлагает военную кампанию. Его объяснения длинны и слегка утомительны. Не стоит раздражать ваше императорское величество сейчас, когда вы еще не так хорошо себя чувствуете. Тем более что дело все равно будет рассмотрено на сессии Совета лордов.

Он искоса взглянул на императора. Калеон II нахмурился.

— Лорды? Но разве это их дело? А потом все закончится дальнейшими требованиями более широкого толкования Хартии.

— Ничего не поделаешь, сир. Конечно, лучше было бы, если бы ваш августейший отец подавил последнее восстание, не подписывая Хартии. Но раз уж это случилось, придется потерпеть временно.

— Ты прав, ничего не поделаешь. Пусть будут лорды. Но скажи, к чему вся эта торжественность? В конце концов, это не такое уж и важное дело.

Бродрих чуть растянул губы в улыбке. Он хладнокровно ответил:

— Это дело романтического идиота, но даже романтический идиот может стать смертоносным оружием в руках неромантического повстанца, который его использует. Сир, этот человек был популярен здесь и не менее популярен там. Если он аннексирует одну-две беспомощные варварские планетки, он станет завоевателем. А молодой завоеватель, доказавший свои способности, может вызвать энтузиазм пилотов, рабочих, торговцев и прочей черни, следовательно, он опасен. Даже если у него нет и ни малейшего желания сделать то, что сделал ваш августейший отец с узурпатором Ривером, всегда найдется какой-нибудь преданный родовитый лорд, который использует его как оружие.