Ослик Иисуса Христа - [94]

I сниться ïй той син Iван

I уродливий, i багатий,

Не одинокий, а жонатий

На вольній, бачиться, бо й сам

Уже не панський, а на волі;

Та на своїм веселім полі

Свою-таки пшеницю жнуть,

А діточки обід несуть.

Во сне женщина наконец-то улыбнулась (вряд ли ей было до веселья в реальности), но когда проснулась, её ждало разочарование (ясное дело): ничего нет. «Нема нічого…» – в этом месте Лобачёва делает две-три ремарки насчёт проекта «Счастливый сон» Джони Фарагута, проводит параллели между этим проектом и «улыбкой во сне», а также указывает на дату и место, где Шевченко сочинил своё стихотворение (13.07.1858, Санкт– Петербург). Несмотря на Крестьянскую реформу 1861 года, несмотря на «советские достижения» и «демократические» преобразования в России последних десятилетий, рабское положение человека – если и смягчилось, то совсем не на много.

Короче, проснувшись, бедная женщина с грустью взглянула на сына и заторопилась. Впереди у неё – бесконечная череда унижений. Вряд ли ей кто-то поможет, но она и не рассчитывает ни на чью помощь. «Разве что Иисус Христос? – Ослик обнаружил эту приписку на полях в самом конце эссе Лобачёвой (Наташа не сдавалась). – Впрочем, едва ли, – тут же одёргивает она себя. – Церковь давно уже слилась с властью и ни за что не допустит прозрения „ослицы“ (и её молодого ослика)».

I усміхнулася небога,

Проснулася – нема нічого…

На сина глянула, взяла

Його тихенько сповила

Та, щоб дожать до ланового,

Ще копу дожинать пішла.

«Сон» как нельзя лучше воссоздавал драму человеческого смирения, и Ослик в очередной раз убедился, что выходов здесь немного. В контексте же его рукописи эссе Лобачёвой и стихотворение Тараса Григорьевича выглядели и впрямь не лишённой смысла метафорой: будь Иисус Христос поприличней, всё могло бы быть куда лучше.

Кроме того, Ослик явственно ощущал некую безысходность – что сделано, то сделано, и ничего теперь не изменишь. Наташа будто посылала ему некое сообщение. И даже не сообщение. По сути, она кричала Ослику (что есть мочи): «Стой!» В голове у эмигранта так и отдавался её пронзительный крик: «Остановись, Генри! Никакого крокодила нет! Нет и не будет! И крокодил, и (твой) аллигатор давно уже умерли. Умерли вслед за динозаврами – лишь только взглянув на них и оказавшись моментально стёртыми взрывной волной от падения метеорита размером с Австралию 65 миллионов лет назад».

Может и вправду зря он затеял эту возню с гаджетами, а его «Модель крокодила» попросту ошибочна? «Может и так», – размышлял Ослик. «Жизнеутверждающее» эссе Лобачёвой зародило в нём новые сомнения. Он стал колебаться. И всё же не терпелось удостовериться (прав он или нет) на практике.

Так что Наташа и впрямь поработала на славу.

Зародить сомнения – большое искусство.

Тем не менее, Лобачёва чрезвычайно добросовестно исследовала тему с «ослицей и молодым осликом», и Генри гордился ею.

Теперь – что касается «крокодилов и аллигаторов». Новая модель гаджета DARVIN Alligator тем временем продавалась, и продавалась всё лучше. Банковский счёт Ослика существенно вырос. Чего не скажешь о настроении: настроение Генри заметно ухудшилось.

Несмотря на популярность его устройств принципиальных изменений в массовом сознании «абонентов» не наблюдалось. По отдельности люди, может, и приобретали критическое мышление, но вместе – никак. Наступила зима. За прошедший год в Москве не случилось ни одного митинга, ни одного флешмоба или серьёзного протеста.

Не добавляли оптимизма и социологические исследования. Большинство русских хоть и были не согласны с режимом, к открытым выступлениям относились скептически. Тот же результат показали и жители других стран, включая коммунистический Китай, слаборазвитые государства Латинской Америки, Африки и Средней Азии.

Что примечательно – в странах, где «Дарвин Аллигаторы» пользовались наибольшей популярностью, существенно выросла книготорговля (люди будто потянулись к прекрасному), но также и повысился интерес к оружию. Ослик не знал, что и думать. Он ощущал себя гомеопатом: его «Аллигаторы» были гомеопатическим средством, а при попытке вылечить пациента полезли и другие его болячки. Болезнь, таким образом, оказалась слишком запущенной.

Но было и другое объяснение.

Приобретя здравый смысл, критическое мышление и прикоснувшись к прекрасному (спрос повысился в основном на переводные западные издания), пользователи «Аллигаторов» затем «заглянули» в будущее. Возможно, будущее испугало их (да и как не испугать – несменяемость власти, беззаконие, ложь) – вот люди и увлеклись оружием в надежде защитить себя от произвола.

А вообще, парадокс – литература и пистолеты оказались на одной стороне. Будучи пацифистом, Ослик не мог даже представить себе такое. Теперь же (если, конечно, связь между «Аллигатором» и статистикой действительно существует, а не является случайным выбросом) – жди что угодно.

Ждать? А что ещё? В положении «гомеопата» трудно найти более конструктивное решение.

Тем временем Генри получил письмо из Nozomi Hinode Inc. с просьбой подтвердить его заявку о полёте на Марс. Ракета, посадочный модуль и оборудование готовы. Условия, порядок и программа исследований – на стадии согласования. Более того, суммы, предложенной Осликом, вполне достаточно, чтобы отправиться к Марсу уже в апреле следующего года. Экипаж – не более восьми человек. Состав экипажа выслать до 20 марта.