Осколки времени - [30]

Яркий синий свет виден над занавесом и еще немного под ним, но я почти уверена, что никто, кроме Кирнана, Гудини и меня, не видит его. Вообще-то я не знаю, где сейчас Кирнан. Он пробормотал какое-то извинение и ушел еще до того, как Гудини вышел на сцену.

Это уже четвертый трюк Гудини за вечер, причем каждый явно рассчитан на то, чтобы придать импульс главному событию. В первом акте был карточный фокус, за которым последовало нечто, называемое метаморфозой. Руки Гудини были связаны, затем его поместили в большой мешок и заперли в ящике. Бесс задернула занавеску перед собой и коробкой. Затем мы услышали три быстрых хлопка, и когда занавес открылся, Гудини уже вышел из ложи, а Бесс была внутри, связанная в мешке.

Третьим эпизодом был побег из молочного бидона, наполненного водой, трюк, который Гудини начал выполнять несколько лет назад. Я помню, что видела его в каком-то телевизионном шоу, которое я смотрела давным-давно, «Внутри Магии» или что-то в этом роде, так что я знаю, в чем секрет. Верхняя часть бидона не приварена. Он просто толкает ее вверх и вылезает наружу.

Внезапно красный занавес распахивается, и Гудини торжествующе шагает к зрителям, держа над головой цепи и кандалы. Он начал шоу в смокинге, постепенно раздеваясь во время различных выступлений. Сейчас на нем черный костюм, очень похожий на тот, что Кирнан носил в парке Норумбега.

Глаза у Гудини темные и пронзительные – пожалуй, самая характерная его черта. Хотя он и невысокий, но мускулистый. Темные волосы разделены пробором посередине, и, видно, их пытались пригладить в знак уважения к нынешней моде, но они, похоже, не оценили усилий по их укрощению.

До того, как начать трюк, Гудини попросил нескольких добровольцев осмотреть снаряжение, убедиться, что цепи настоящие и он не прячет где-нибудь ключ. Один из них заглянул ему в рот, а другой осмотрел медальон на шее. Он прикреплен к кожаному ремешку и заправлен в верхнюю часть его купального костюма. Конечно, для всех остальных в зале ключ выглядит, как простой бронзовый диск, тонкий, как пластина, который невозможно использовать для побега.

Что меня озадачивает, так это то, что я все еще вижу синий свет от его ключа. В первых двух побегах он был приглушен коробкой и бидоном, но на этот раз я могла видеть свет над и под занавеской. Гудини ни разу не переместился, даже на секунду.

Толпа аплодирует, сопровождая это свистом и радостными возгласами. Гудини несколько раз поклонился, затем кивнул своим помощникам, приветствуя их аплодисментами. Они делают реверанс, и как только шум стихает, Гудини передает цепи Бесс. Затем он идет к зрителям, стоя совершенно неподвижно, пока все не замолкают.

– Уважаемые дамы… и… господа, – начинает он громко и отчетливо, с легким акцентом, который я не могу идентифицировать. – Мне доставляет огромное удовольствие видеть вас здесь сегодня вечером, вы станете свидетелями нашего следующего трюка с освобождением. Некоторые утверждали, что мои таланты сверхъестественны, но я уверяю вас, что они являются тайной, основанной только на мастерстве и атлетизме, без какой-либо помощи великого запредельного. Однако другие утверждения вызывают еще большую тревогу, чем утверждения о сверхъестественной помощи. Как многие из вас, возможно, знают, одни… личности… здесь, в Истборне, заявили, что я мошенник.

Он замолкает, когда по комнате разносится смесь свиста и смеха.

– Эти люди, очевидно, не верят словам вашей полиции, которая публично подтвердила, что я сбежал из их тюрьмы в прошлый понедельник. Эти люди настаивают, что высвобождение, свидетелем которого вы стали сегодня вечером, – это сценический трюк и ловкость рук. И они верят, что изобрели контейнер, который может поймать… великого Гудини.

Его взгляд скользит по первым нескольким рядам, пока он продолжает:

– Они бросили выз… – Он вздрагивает, когда его глаза проходятся по месту, где сижу я. Но больше всего меня смущает то, что он смотрит прямо мне в лицо. Он, кажется, даже не замечает медальона, несмотря на то, что он находится спереди и в центре моей, теперь почти открытой груди. Он пристально смотрит на меня в течение нескольких секунд, и его глаза ни разу не опустились на ключ ХРОНОСа.

Когда Гудини приходит в себя, он поднимает руки и смотрит на публику:

– Они бросили мне вызов, и я отвечу на него сегодня же вечером.

Освещение меняется, и двое мужчин вкатывают большую коробку в центр сцены. У молодого парня через плечо перекинут моток веревки. Гудини представил их как Корнуэлла и Сына, строителей, которые бросили вызов в газете, а затем сказал:

– Ни у кого, случайно, нет с собой молотка и гвоздей?

Все смеются. Примерно треть зрителей поднимает молоток.

– Превосходно! Жители Истборна всегда наготове.

Я воспринимаю это как сигнал отойти в сторону от сцены. Никто из остальных добровольцев еще не начал выстраиваться в очередь, но они начинают двигаться, когда это делаю я. Двенадцать человек следуют за мной, образуя стройную линию позади меня. Похоже, Кирнан был прав, полагая, что его взятка была излишней.

Гудини бросает на меня нервный взгляд и снова смотрит на толпу.