Осколки: на грани войны - [10]

Вилт еще раз прижал ее к себе, а затем отпустил.

— Мы справимся, — ласково сказал он.

Еще раз глубоко вздохнув, Лия расправила плечи и направилась к выходу из каморки, в которой жил брат.

Здание было старым, и полы, выполненные из стилизованного под камень пластика, сопровождали скрипом каждый их шаг.

Шагам Лии вторили шаги Вилта, идущего позади, и она не сразу сообразила, что скрипа уж очень много. Остановившись, она подала знак мужу сделать то же самое. Шум не прекратился.

Кто-то крался по коридору, и, судя по всему, двигался прямо на них по одному из ответвлений.

Лия бесшумно вытащила бластер из широкого кармана своего старенького жилета (сегодня, зная, что ее ждет допрос, она попыталась одеться как можно проще и безвкусней, дабы не привлекать ненужного внимания) и крепко сжала его в руке.

Если это каратели, она дорого продаст свою жизнь.

Шаги в тишине коридора стали осторожнее, возможно неизвестный (или неизвестные?) ощутил их присутствие.

Лия затаила дыхание, чувствуя, как по телу пробегает леденящая кровь дрожь. Будь ее волосы короче, они бы точно встали дыбом, а так она лишь ощущала странную щекотку на затылке, будто кто-то дышал ей на волосы. Но Вилт стоял слишком далеко, чтобы это можно было бы объяснить его присутствием.

Нет. Это нервы.

Всего лишь нервы.

Стоило фигуре человека, одетого в костюм из черной эко-кожи, блестящей, как праздничная обертка, вынырнуть из поворота, она выстрелила.

И только потом осознала, что это был Айн.

* * *

Следуя за Лией по коридору, Вилт размышлял о том, что, вероятнее всего, эта поездка будет напрасной. А еще — она безнадежна. Так подсказывал здравый смысл. Второй раз им так не повезет. Инфраструктура Мармера наверняка уже разрушена, и если отыскать Айна по личному коммуникатору еще была возможность, то без него надежда остается только на ЛИГ — личный индикатор гражданина, биомаркировку, осуществляемую при рождении. Но для начала придется подать заявку в регистрационном центре. В целом все просто, вот только кто примет и обработает ее сейчас? А ведь когда-то все эти заявки казались раздражающе долгой бюрократической волокитой. Оказывается: смотря с чем сравнивать. Если бы сейчас была возможность…

Пока Вилт осмыслял безысходную, в сущности, ситуацию, эта самая ситуация кардинально изменилась. Настолько стремительно, что он даже не успел придумать, как будет помогать Лие защищаться: в рукопашной от него было бы немного толку, тем более, если речь шла о сражении с вооруженными карателями.

Но нападавший был один. И он каким-то невообразимым нырком умудрился уклониться от выстрела с близкого расстояния.

— С ума сошла?

Вот говорят: дуракам везет. И Айн — прямое доказательство, что правило работает! Потому что Лия стреляла именно в него. И как это они не подумали, что Айн вовсе мог никуда не уезжать. Он мог быть, например, на летодроме, проверять технику… или спал где-нибудь в одном из ангаров… Это же Айн!

— Поговори мне еще! — выдохнула Лия. — Ты где был?! Мы из-за тебя чуть в город не вернулись! Я думала, тебя убили уже!

— Да никто даже не пытался! Я-то здесь в безопасности! — возмутился ее непрошибаемый братец. — Откуда мне было знать, что вы сюда доберетесь?!

Они стояли друг напротив друга, в одинаковых позах — чуть наклонясь вперед, со сжатыми кулаками, с яростью во взглядах. Сразу видно — брат и сестра. Вилт даже не пытался спасти Айна от праведного гнева Лии, хотя понимал, что она вряд ли полностью отошла от только что случившейся с ней истерики, под финал которой она едва не застрелила самого последнего своего родственника. И, возможно, в таком полуадекватном состоянии вообще неправильно доверять ей оружие.

Интересно, что будет, если попробовать его отобрать?

В такие моменты, когда брат с сестрой разбирались между собой, их отношения становились настолько личными, что Вилт оказывался как будто за гранью невидимого круга. Он ощущал это всегда и предпочитал дождаться, пока гроза пройдет. Потому что любая попытка поддержать одну из сторон для него была заведомо провальной. Если он соглашался с Лией, она потом начинала подозревать, что он это делает потому, что предвзят к Айну, если Айна — и того хуже… хотя мнение Айна оказывалось взвешенным и жизнеспособным весьма редко.

— А позвонить — не судьба? — со злостью в голосе поинтересовалась Лия. — Ах, да! Ты же забыл свой коммуникатор, ты… ты… как маленький! Вечно лень подумать головой!

— Да я и подумал, потому и вернулся! Я поехал за тобой, а тут коммуникатор этот дурацкий!

— Башка у тебя дурацкая! — буркнула Лия, чуть успокаиваясь. Возможно, по отношению к Айну она всегда чуть перегибала палку, теряя грань между заботой и гиперопекой. А братец, скорее всего, до конца не сознавал, насколько она от него зависима. И только Вилт, оказываясь сторонним наблюдателем, никак не мог отделаться от зависти и налета сожаления. Он любил Лию, но она до сих пор не подпускала его близко. Он научился угадывать ее чувства по выражению лица, жестам, по мимолетным сигналам тела, которые Лия не успела проконтролировать и скрыть достаточно быстро. Ему доставало того, что между ними установилось взаимопонимание, пусть даже основанное на том, что Лия — человек привычки и любит все просчитать наперед. Далеко не сразу прошли времена, когда на очередном трехдневном дежурстве в госпитале он мучительно размышлял о том, что Лия там, в самом сердце научного комплекса, видит куда более успешных и довольных жизнью людей. Причины пребывания на Солле большинства в такие моменты не имели для него значения. Эти люди просто могли однажды оказаться для Лии привычней, чем он, а главное — предложить ей больше.