Осколки легенд. Том 1 - [34]

На рожице Тристана даже тени понимания и раскаяния не было. Он знай жевал конфету и болтал ногой в пестрой штанине.

– Хорошо, – не выдержал Странник. – Чего ты хочешь?

– Вот! – Указательный пальчик пикси застыл в воздухе. – Это уже конструктивный разговор. Чего я хочу? Много чего.

– Соразмеряй свои желания с моими возможностями, – потребовал Странник.

– Если все пойдет так как надо, и ты почаще меня будешь слушать, то твои возможности превысят мои потребности, – заметил Тристан. – Итак, перво-наперво пообещай мне, что все пикси на территории всего Раттермарка получат право беспошлинной торговли и свободы перемещения. А их безопасность будет гарантирована тобой лично, вплоть до смертной казни обидчика.

– Не сходи с ума, – попросил его Странник. – Если я таким вещам ход дам, меня свергнут через неделю. Ваша братия и так наглая до ужаса, а коли им еще и безнаказанность дать… Нет уж.

Тристан было хотел сказать: «Нет – так нет», но передумал, задумчиво потер подбородок и изрек:

– Холера с тобой. Тогда это все будет распространяться на меня одного. Идет?

– Идет, – согласился Странник. – Одного такого континент выдержит. Чего еще желаешь?

– Кормежку до конца дней моих, – загнул палец Тристан. – Хочу дать пинка Солису – он меня «противным насекомым» называл. И еще – пригоршню конфет в день. Самых лучших, из Селгара. Как ты их будешь добывать – не мое дело.

– Не боишься Лорда Смерти пинать? – уточнил Странник. – Они ребята мстительные, Солис это запомнит.

– Да, вот еще что забыл, – хлопнул себя по лбу Тристан. – Место твоего главного советника со всеми привилегиями – неприкасаемость там, личные апартаменты…

– У тебя же и так все это есть? – удивился Странник. – Какого еще рожна надо?

– Документ надо. – Тристан почесался. – С печатью и всем таким. Такое дело надо на бумаге закреплять.

– После того как на трон сяду – все это будет, – согласился мужчина. – Шут с тобой. Да – место придворного шута не желаешь занять?

Пикси показал ему язык, достал из сумочки, висящей на боку, свиток портала и махнул им.

Про Академию Мудрости Тристан не шутил – ее профессура обожала ставить разнообразные опыты над пикси. И дело было далеко не в том, что ученые мужи хотели открыть с их помощью тайны мироздания, а в том, что лет триста назад один лихой пикси, по имени Люпус, умудрился стибрить у тогдашнего ректора его доклад, который тот должен был зачитать на ученом совете, да еще и в присутствии короля, по традиции являвшегося его председателем. Речь в докладе шла о философском камне, и существовал он в единственном экземпляре, а ректор был немолод и страдал рассеянным склерозом. Бумаги так и не нашлись (штука в том, что Люпус их спер не из юмористических побуждений и даже не из корысти, а лишь потому, что его приперла серьезная и большая нужда. А что – с любым такое случиться может), а вот свидетели обнаружились, они и показали на того, кто это сделал. С тех пор между учеными умами Запада и малочисленным народцем пробежала черная кошка, в результате чего слушатели Академии с удовольствием ловили и мучали пикси, те же им гадили там, где только было возможно, в прямом и переносном смысле.

Но Тристан и не планировал попадаться в лапы ученой братии. Он осмотрелся по сторонам в том пустынном переулке, куда перенес его портал, убедился, что лишних глаз нет, лихо приподнял крышку канализационного люка и нырнул в темноту подземелий Эйгена.

Подземелья Эйгена были в своем роде уникальным местом. При известном желании игрок со здоровыми амбициями, авантюрными складом ума и отсутствием особой брезгливости мог тут поднять уровней десять, если не больше. Чего и кого тут только не было! Контрабандисты здесь прятали свой товар, ночные тати обсуждали планы и пили вино, по коридорам мотались тени давно умерших людей и нелюдей, а в стенах, которые помнили еще основание города, были сокрыты от глаз клады и потайные двери.

А еще тут, в уютном старом полуподвале второго яруса, разместилась маленькая колония пикси, состоящая из тех, чьи предки с незапамятных времен жили в этом городе, и кто не собирался его покидать, несмотря на любые гонения. К ним-то и поспешил Тристан, зная, что ему тут точно помогут. Может, и не просто так, добросердечностью пикси не славились, но за достойную плату – наверняка.

Так оно и вышло. Уже через полчаса Ремус (пра-пра-правнук того самого знаменитого Люпуса, который так насолил академикам), почесывая затылок и прищурившись, деловито сообщил Тристану:

– Вот что я тебе скажу, парень. Плохо, что ты не знаешь точно, где лежит этот документ. Но хорошо то, что тебе известны его авторы и приблизительное содержание. – Он шмыгнул носом-хоботком и требовательно крикнул: – Жужелка!

– Чего тебе? – Откуда-то из темноты вынырнула растрепанная и чумазая пикся.

– В какое хранилище у нас географы чаще всего ходят? – спросил у нее Ремус.

– В двенадцатое, на третьем этаже, и в двадцать шестое, на шестом, – тут же ответила пикся.

– У нас есть там кто-то из прикормленных? – поинтересовался Ремус.

– Парочка недотеп, – ответил за пиксю кто-то из угла, покряхтывая. – Но они берут только деньгами, едой с ними не расплатишься. Говорят: «Если уж предавать родную академию – то за наличные. Совесть не уймешь, хоть телу приятно будет». К девкам поди ходят за наши денежки.