Осколки-кровоточащие звезды - [12]

— О чем ты говоришь? — спросил он.

Лия посмотрела брату в глаза. Такие же зеленые, как и у нее.

— Я кое-что вспомнила. Точнее, осознала. Айн, отряд Императрицы прибыл на Солль за три дня до начала беспорядков. Якобы по наводке. Но чем дольше я об этом думала, тем больше мелочей вспоминала. И мелочи эти не стыкуются с этой версией. Они прибыли не по наводке. Они прибыли чтобы уничтожить «РИАС» и забрать ученых, заодно устроив провокацию. Ведь именно мармерские события подтолкнули утверждение законопроекта «о консервации». Ты думал о том, что слишком уж быстро он вступил в силу? Такие вещи требуют подготовки: размещение дополнительных частей ЕСБ и СГП. Расширение полномочий «свипов». Техника экранирования. Закон вступил в силу через несколько недель после событий на Солле. Слишком быстро. Все было готово задолго до Мармера. Мармер стал поводом, а не причиной. Искусственно созданным поводом. И катон здесь ни при чем.

Айн нахмурился. Лицо его исказила звериная гримаса.

— Ты хочешь сказать… — начал он.

— Да! — Лия сжала руку брата. — Когда я выбиралась из «РИАСа», я шла через северный пункт контроля. Охранники были мертвы. Задолго до взрыва. Еще до того, как меня повели на допрос. Взорвав комплекс, мы подыграли им, сами того не ведая.

Айн отнял свою руку. Немного помолчал, внимательно глядя на Лию. Потом забрался на кровать, устроившись рядом с сестрой.

Стоило теплу его руки исчезнуть, как Лию вновь начал бить озноб. Чтобы избавиться от него, она выбралась из-под одеяла и прижалась к брату, подумав о том, что давно они так не делали: не сидели рядышком, делясь какими мыслями или секретами. С самого детства, если подумать. Чем меньше ощущалась разница в возрасте, тем дальше они были друг от друга. Может, все дело в этом? Айн перестал восприниматься ею как защитник, потому что однажды она осознала, что уже взрослая и может защитить себя сама? Не стало ли это первым шагом к саморазрушению брата?

Нет. Она никогда не давала Айну повода думать, что он ей не нужен. Никогда.

— Значит, Императрица со своим отрядом прибыла на Солль, чтобы устроить провокацию. Получается, все было спланировано, — сдавленным голосом подытожил Айн.

Голографический огонь вокруг вдруг показался Лие лишним. Впервые за долгое время она видела в нем что-то большее, нежели иллюзию тепла. Она видела Мармер, погибающий в огне. Пульт управления лежал далеко, а шевелиться не хотелось, поэтому она продолжала смотреть на скудную обстановку своего бокса, объятую огнем.

— Императрица… ты думаешь, она там была? — безучастно спросила Лия.

— Я уверен, — Айн напрягся и сжал руки в кулаки. — Ты только подумай: никто ничего не знает о ней. Ни имени, ни лица, ни даже цвета волос. Она может сходить со своего крейсера в составе своего отряда, может притвориться гражданской, может…

— Айн… я не думаю, что Император использует свою жену для шпионажа… Как-то это неправильно. Она же вроде как первая леди.

— Она убийца, — жестко ответил Айн. — Палач, который скрывает свое лицо.

Лия вздохнула и положила голову на плечо брата.

Вспомнила о том, как с друзьями-хакерами пыталась выяснить хоть что-то о загадочной жене Императора. Они не нашли ничего. Даже биометрических данных, не говоря уж о чем-то ином. Как будто этой женщины не существовало. Им даже пришло в голову, что под вуалью скрываются разные женщины, но нет — сетчатка глаз не менялась. Это была одна и та же женщина. Женщина без личности — сканирование сетчатки и поиск совпадений ничего не выдали.

— Возможно ты прав, — сказала Лия. — Нужно же ей хоть чем-то заниматься в перерывах между торжественными шествиями, правда?

Айн приобнял ее за плечи и хмыкнул.

— Получается, мы были обречены попасть в сопротивление, — произнес он.

Лия наслаждалась недолгими моментами тепла: когда брат уйдет ей станет холодно, она это точно знала.

— Да. Мы были обречены, — ответила она.

* * *

Потолок был выложен стеклянной плиткой. Только проморгавшись, он понял, что это универсальные светильники ультра-диапазона. Сейчас они были выключены: откуда-то слева лился синевато-зеленый свет. Очевидно, из окна. Должно быть, местное светило — не желтый карлик.

Попытка повернуть голову успехом не увенчалась. Руки и ноги тоже были зафиксированы. Дернувшись всем телом, он обнаружил еще три фиксатора — обхватывающие пояс, грудь и колени. Его спеленали будто младенца.

Где он?

Неимоверно чесалось лицо, и Вилт закусил губу, чтобы не застонать и не выдать себя. Пусть они думают, что он еще спит.

Кто — они, он не представлял, как не представлял, где находится и почему вообще жив. Им оставался еще один прыжок, когда забарахлили приборы. Сначала он не осознал масштабы катастрофы, подумав, что сбоит гравитатор — внутри челнока внезапно установилась невесомость, — но кое-как пробравшись в капитанскую рубку выяснил, что проблемы намного серьезней. Насколько серьезней, он осознал только после слов пилота: «Попробую дотянуть до Нортона».

До планеты они летели несколько часов, и эти часы слились в одно бесконечное ожидание чего-то неизбежного. Уход за больными в условиях невесомости был практически неосуществим, а объявления по громкой связи о все нарастающем каскаде поломок заставляли думать о самом худшем. Когда в итоге по кораблю пронеслось паническое: «Маневровые отказали! Держитесь за что-нибудь!», Вилт осознал, что они падают. И вряд ли ему повезет так, как в прошлый раз, когда Айн уронил корабль в болото. Тем более, тогда дело было не в отказе системы управления, а в банальной неопытности пилота.