Осколки - [50]

— Они не могут так отчалить, — бормотала Хуана, — не могут.

Паром начал отваливать. Движение было медленным, почти незаметным. Грузовик Скидо не шелохнулся — его передние колеса проворачивались, а задние незыблемо стояли на причале. Паром пошел быстрее, выскользнул из-под передних колес, и грузовик на бесконечно долгое мгновение завис в воздухе. Настала мертвая тишина, а Скидо попытался выпрыгнуть из кабины. Он и выпрыгнул, но в этот момент грузовик ожил, передние колеса описали плавную дугу, тяжело груженная машина перевернулась и накрыла водителя; вода глухо чавкнула и сомкнулась. От неглубокой воронки расширяющимися кругами побежали волны, а в центре стали лопаться воздушные пузыри — сначала большие и торопливые, потом все меньше, ленивей, и наконец вода вспухла кровавым холмиком, который тут же начал расплываться и выцветать.

Два человека бросились в воду. Подплыв к тому месту, где вспух кровавый холм, они нырнули, потом еще раз, еще, и в третий раз их не было довольно долго, и над рекой повисла напряженная тишина, а потом их головы снова показались над водой, и они поплыли к берегу, но Скидо с ними не было.

— Поехали, — сказал Баако.

— Куда? — спросила Хуана.

— В город. Хотел бы я знать, кто за это ответит.

Он развернулся. С реки подул ветер, концы женских платков и кенте затрепыхались, придавая перешептывающимся людям странно расплывчатый, потерянный вид. Баако осторожно ехал по неровной дороге, а на въезде в город спросил у полицейского, где живет главный начальник. Полицейский указал им направление, и вскоре они увидели вывеску:

УПРАВЛЕНИЕ КОММУНАЛЬНОГО СТРОИТЕЛЬСТВА. РЕЗИДЕНЦИЯ ИНЖЕНЕРА

Две другие машины ехали вслед за Баако, и, когда они остановились у коттеджа, инженер пригласил их войти, жестом предложил садиться, а сам опустился на большой мягкий диван. Человек, особенно рьяно ругавший полицейского, заговорил первым.

— Мы приехали рассказать вам о происшествии на переправе, — внушительно объявил он.

— Как, опять? — спросил инженер равнодушно. — Вот идиоты.

— Дело серьезное, — вставил Баако.

— Разумеется, разумеется, — сейчас же согласился инженер. Он внимательно оглядел отутюженную складку на своих белых шортах, потом сощелкнул с них что-то невидимое — то ли ниточку, то ли пылинку. — У нас тут несерьезных дел не бывает. Они же как звери. Обдумывать свои действия они не могут.

У открытой двери появился полицейский — тот самый, который был на переправе; постучавшись, он вытянулся и застыл, дожидаясь, когда инженер обратит на него внимание; тот глянул на него и приказал ему войти.

— Рапорт, сэр. Происшествие, — сказал полицейский.

— Ну-ну, Идриссу, что там случилось?

— Затор, сэр. Грузовик, сэр.

— Ладно, Идриссу, — сказал инженер. — Завтра вытянем.

— Человек, сэр. Помер, сэр.

— Что?

— Человек, сэр. Погиб, сэр.

— Понятно. Можешь идти.

Полицейский вышел. Баако встал и подал руку Хуане.

— Да вы посидите, — сказал инженер.

— Я думал, мы пойдем туда, — сказал Баако.

— Пойдем? Куда? — спросил инженер.

— К реке, конечно. Мертвый…

— Да-да, мертвый. — Инженер, увидев, что Баако сел, успокоенно откинулся на спинку дивана. — Сейчас ничего нельзя сделать. Я должен послать за трактором. Завтра утром мы вытащим грузовик и отправим тело в Кумаси для вскрытия. А сейчас что же сделаешь?

— Но мы должны…

Инженер пропустил его слова мимо ушей и, оглядев всех присутствующих, сказал:

— Вы должны были сразу прийти ко мне. Тогда бы вы не попали в это столпотворение. Я дам вам спецпропуска. Завтра полиция получит строгое предписание пропустить вас в первую очередь.

Баако вдруг понял, что они с инженером в упор смотрят друг на друга.

— Этого можно было избежать, — сказал он.

— Чего можно было избежать? — спросил инженер, неприязненно улыбаясь.

— Гибели человека, — ответил Баако.

— Каким образом?

— Если подъезд к причалу огородить и пропускать машины по одной…

— А кто их всех заставлял рваться на шестнадцатичасовой паром? Могли подождать до утра.

— И потерять целый день.

— Да, и потерять один день.

— Утонувший шофер говорил, что он ждал три дня.

— Подождал бы еще один — и был бы жив. Куда им, собственно говоря, спешить?

— Он вез на север продовольствие, — сказал Баако. Все промолчали. — Неужели нельзя наладить круглосуточную переправу? Тут ведь достаточно интенсивное движение.

— Мы получаем горючее три раза в неделю. Его хватает только на дневную работу, — твердо ответил инженер.

— Это вы так решили?

— Таковы Всеобщие правила эксплуатации механизмов.

— Но это же бессмыслица! Разве нельзя добиться изменения графика?

Инженер смотрел на Баако и дергал кадыком, словно старался проглотить застрявшую в горле кость.

— Послушайте, приятель, — наконец сказал он. — Я уже встречал парочку умников вроде вас. Они тоже утверждали, что знают мою работу лучше меня. Так вот, могу вам сказать — я проработал в УКС двадцать три года. Не лез вперед, не суетился — и занимаю теперь приличный пост. Понятно? — Он поднялся с дивана, и четверо посетителей тоже встали. — Так сколько всего машин, четыре?

— Три, — сказал один из мужчин, приехавших вместе с Баако.

Инженер вынул три пропуска и размашисто написал на них «спецочередность». Протягивая третий пропуск Баако, он поглядел ему в глаза и проговорил: — Есть только один способ избавиться от всего этого. Так чего же вы здесь сидите?