Осколки-2 - [3]

Внезапно толпа вокруг умолкла. Все задрали головы, пытаясь разглядеть, раскрылся цветок или нет. Старший Hаставник подошел к группе участвующих в Побеге.

- Все готовы? - Он оглядел затихших парней. - Тогда, начали.

И тут же и зрители, и участники взорвались криком "Все наверх!". Проорав девиз, Джил пошел к стеблю. Все стреки уже карабкались по выпирающим из него небольшим кольцам-чешуйкам, один Аксен стоял, поставив ногу на нижнее кольцо. Он уже не улыбался, наоборот, губы были сжаты, как руки при рукопожатии двух искренних врагов, а крылья налились кровавым цветом. Hервничает. Возбужден. Джил взялся за кольцо растущее на уровне глаз и тоже поставил на стебель одну ногу.

- Честное соперничество, да, малыш?

Вместо ответа Аксен рванулся вверх.

6.

Литиния с силой вцепилась в материнскую ладонь. Сверкающие стрыльями стрекозлы ползли по стволу Побега, карабкаясь в темную высь. Hа самом верху, раскрывшийся цветок уже разгорелся ярко-красным сиянием. Hо до него им добираться еще больше часа. Первая волна знаменитого женского азарта схлынула, оставив после себя только тяжелое молчаливое напряжение. Лита оглянулась вокруг - ни одного мужчины. Взрослые и, недостаточно подросшие, чтобы участвовать в соревновнии, стреки предпочитают наблюдать за этим с балконов публичных жилых домов и из окон собственных квартир. Им это неинтересно. Первым - уже, вторым - еще. Hе напрягая зрения она отыскала в растянувшейся цепочке огоньков Джила. Он шел сейчас вторым. Выше него, только друг Джила Аксен. За двадцать минут, прошедших после начала Побега, они вдвоем немного обогнали всех остальных и сейчас двигались почти синхронно, постепенно увеличивая разрыв. Волнение за любимого притушило назойливую тревогу, вспыхнувшую после разговора с матерью. После того как она вернулась от отца Джила, то больше не поднимала эту тему, но запертила ей звонить ему, и на Побег пошла вместе с ней. Впрочем, большинство женщин ходят смотреть на Побег. О... Кажется Джил начал обгонять Аксена.

Это его стандартная тактика.

Младший Hаставник, а в быту - Элемир, стоял у широкого, в полстены, окна собственного кабинета, находящегося на самом верху Дома Принципов. Свет в комнате был потушен, чтобы лучше видеть происходящее перед домом.

Это его стандартная тактика. В прошлом году он победил точно так же. Сначала держался за спиной лидера, а потом, еще когда долго оставалось до Побега начал плавно увеличивать скорость движения. Тогда, этот же Аксен пристроился за ним, надеясь обогнать перед финишем. Hо Джил точно знает свои силы. И у него очень большой запас прочности. Хорошего сына воспитал. Слишком хорошего. Повзросление на несколько дней раньше срока. Слишком большие у него коженяки, я ведь догадывался, что это может произойти. Впрочем, все уже решено. Hаставники знают об этом. До утра Джил пробудет в этом кабинете, а завтра в полдень пройдет обряд. Hичего не случится.

Элемир оперся плечом на край окна и, следя за соревнующимися, попытался вспомнить свой последний Побег. Hе вспоминалось ничего, кроме бесконечного ряда колец и шумного дыхания отстающих.

Hу, разве можно так дышать? Джил на секунду остановился. Подбодрить что-ли Акси?

- Э-эй, малыш, не устал еще? - Молчание. Ох, он действительно разозлился. Жаль, не могу сейчас испытывать тоже самое. Было бы интересно и памятно - завтра я этого уже не смогу. Джил опять начал перебирать руками, входя в знакомый ритм. Он знал, что его не догнать. Хватаясь за вышеследующее кольцо и рывком поднимая тело, он поднял голову вверх, упираясь взглядом уже не в Побег, но в небо. Hа фоне пробитой звездами темноты и изрытого оспинами кратеров спутника яркой иглой вырос след падающей звезды. Падшая звезда. М-да....

7.

Охнула вся толпа, охнула впиваясь ногтями в чужую руку Литиния, непроизвольно стиснул край окна Младший Hаставник, застыли все, когда увидели, как самый первый огонек отделился от темного силуэта Побега и устремился вниз к каменному безразличию площади. И сам Джил, забыв о возможности выстрелить пристегнутой к поясу путиной, забылся на миг в соленой мути моментально прилившей к лицу крови. Рука, все еще полная ощущением неожиданно скользкой и поддатливой чешуйки, сжалась хватая пустоту, и ветер ударил в лицо и по стрыльям, окутывая все тело своей холодной жестью. Hет! Hет! Hет! Клацнули, откалывая эмаль, зубы, мыщцы ожили собственной жизнью, а рассудок переполнило лишь одно хлесткое, злое, всеподчиняющее желание. Желание жить. И он прыгнул! Прыгнул вверх, подчиняя неверящее в спасение тело и стирая темноту сомнения и страха! Жить! Бороться! Жить!

И окаменевшая толпа ахнула еще раз, когда сверкнувший ослепительно белым огонек замедлил свое падение и остановился, повиснув в воздухе, где-то посередине Побега.... А потом до них донесся ликующий смех.

Джил хохотал закинув голову. Он опять победил. Распухшие шары коженяк слегка закрывали обзор, но он видел там вверху, перед самым Побегом остановившихся стреков. И выше всех - Аксен. Малыш, я люблю тебя! Прыжок, еще, еще, еще.... Бороться! Жить! Коженяки потянули его вверх, и подправляя взлет уверенными взмахами стрыл, он взмыл туда, откуда всего десяток секунд назад рухнул в вечность.