Осколки. 12 удивительных ситуаций - [15]
После небольшого перерыва, вызванного занятостью на работе, я был в лесу и решил продолжить работу с деревьями, но к моему удивлению я не мог зафиксировать звуки. Я был рассеянным и чувствовал раздражительность, поэтому собрался и пошел домой. Конечно, сознание возвращалось к старой истории, но я заставлял себя переключаться на более приятные или обыденные вещи.
На следующий день с утра я был в лесу, но, провозившись несколько часов и не получив ни одного сигнала, я был не только удивлен, но и разозлен.
Найдя дуб, я прикрепил на него около двадцати датчиков, но и он молчал. Почти неделю я предпринимал попытку за попыткой. Ничего. Абсолютно никаких звуков. Я в отчаянии. Я бы мог решить, что мне это лишь только казалось, если бы не было предыдущих записей.
На следующий день после смерти Эрика я зашел на студию и без объяснений отдал диск. Думаю, если бы я его не вернул, никто бы этого не заметил.
Не возвращаясь в павильон, я направился в сторону леса и уже за забором студии спросил у прохожего, как найти интернат. Мне пришлось пройти минут двадцать быстрым шагом. И ступив на территорию, я направился к аккуратному двухэтажному зданию.
Найти кабинет директора было нетрудно, но он оказался на занятиях. Ожидая, я прохаживался по коридору и разглядывал портреты разных людей. На одном из них я и увидел удивительно похожее на Энштейна лицо. Действительно, Эрик был прав. Но тут же до меня дошло, что внизу портрета стояли даты рождения и смерти. Конечно, я был шокирован, полагая, что смогу увидеться с живым человеком. Более того, что-то подсказывало, что последняя встреча Эрика с директором была совсем недавно.
Из замешательства меня вывел средних лет господин. Он – директор, и его предупредили о моем ожидании. Когда же я в растерянности посмотрел на портрет вновь, он сказал, что это его предшественник. Легендарная личность и крайне трагическая судьба.
На мой вопрос он продолжил. Оказывается, директор был выдающимся ученым психотерапевтом. Поздно женился. У него была молодая жена. Первый брак, первый ребенок. Казалось, все как нельзя лучше. И тут как-то он уехал довольно далеко, на какой-то симпозиум, и жена его в этот же день и тоже утром поехала с дочкой в город. Он работал в клинике недалеко, и они там же жили. Что там произошло, не знаю, но машина съехала с дороги и перевернулась. Женщина погибла сразу, а девочке пришлось находиться в этой ужасной ситуации больше двух суток. Когда ее нашли, она без конца пела матери колыбельную.
После этого он бросил все и приехал в наш интернат с девочкой. Она училась тут же. Очень замкнутая была. Он ею занимался почти постоянно. Но не получилось. В какой-то момент ей стало совсем плохо. Положили в больницу. В общем, умерла. Говорили, правда, про какую-то куклу, которую она якобы потеряла. Но я не думаю, чтобы из-за какой-то куклы человек мог умереть. Ну, я, конечно, не психолог. Эти-то умеют придумать всякое. Ну, а директор еще лет десять работал здесь. До самой смерти. А я здесь уже пять лет.
Скомкав разговор, я ушел из интерната. По дороге до меня стало доходить, что Эрик возможно просто свихнулся. Иначе как он мог встретиться с директором? Эти и другие мысли мучили меня некоторое время.
На студии я видел портрет Эрика с черной лентой и сообщением о похоронах. Но как раз тогда мне предложили самостоятельно отснять и смонтировать небольшой эпизод. Я ушел в работу. А потом все как-то забыл.
Я вспомнил эту историю, наверное, потому, что нет уже необходимости придумывать и дорабатывать сюжеты. Я окончил свою профессиональную деятельность и не хочу больше слышать о людях и судьбах, о драмах и трагедиях. Я сыт этим по горло. Я хочу ничего не делать, я хочу ни о чем не думать. А история Эрика все время возвращалась и возвращалась. Наверное, это мог быть хороший сюжет. Его только надо было кое-где доработать. Вот я и записал его. Может быть, кому-то пригодится.
Ситуация № 6. Непричастная вовлеченность
Думаете, если я ограничен этой комнатой и неподвижен, то меня надо жалеть? Думаете, если я не могу передвигаться самостоятельно, то я лишен впечатлений? Напротив. Вообразите себе театр, где вы сидите в первых рядах, а на сцене происходят всякие действа. Лица, события и костюмы сменяют друг друга безостановочно, непрерывно. Смею вас уверить, после такой круговерти, антракт вы будете воспринимать с облегчением, как дар, как отдых, как ваше время, а не чье-то.
На самом деле, именно после действ антракт, если хотите, является наиболее важной частью вашей жизни. Именно в это время в вас происходят изменения, если они вообще происходят. Ни первый поцелуй, ни самое участие в дуэли так не важны, как время после этого. Ибо то была работа по большей части телесного, но не духовного. Душа же наша требует, в конце концов, покоя для нахождения возвышенного. Оттого она, эта душа, алчущая.
В своей неподвижности и кажущейся беспомощности я обречен, большей частью, зависеть от других. От их настроений и дурных мыслей. Однако сейчас я покоен. И не столько от старости, сколько от понимания конечности и обреченности душевной суеты. А сколько ее было рядом со мной, ох, сколько было. И это было поначалу так волнительно, так томительно и пьяняще, что казалось, живешь последний час, а после него уже ничего не будет.
