Осиротевшие берега - [3]

Вспоминая страшный для Титовки день 29 июня 1941 года, бывшая медсестра 75-го медсанбата Варвара Демьяновна Бичик рассказывает:

- Медсанбат был почти на берегу реки, рядом с мостом. Размещался в 6-7 деревянных домиках. Раненых стали привозить с утра, многие приходили сами, и уже к обеду домики были переполнены стонущими и умирающими парнями. Умерших складывали рядком у дороги. До сих пор у меня перед глазами длиннющая шеренга из застывших тел. Хоронить было некому и некогда.

Мы с ужасом наблюдали, как поджигались склады с добром. 30 июня, перед обедом, был взорван причал, и мы остались один на один с реальностью. Дорога на Рыбачий перерезана, а отступать на Западную Лицу по горам раненые не могли.

Часть раненых погрузили на несколько машин, довезли до взорванного причала и с грехом пополам перенесли на тральщик. Машины были тут же сожжены, хотя в медсанбате осталось еще около сотни раненых. Немцы с той стороны реки стали стрелять из пулеметов. Стекла в окнах тут же по-вылетали. Начальник медсанбата Васильев схватил белую простыню и выскочил с ней на берег реки. Стал кричать:

- Здесь раненые! Не стреляйте!

Странно, но стрельба стихла, и мы сказали тем, кто хоть как-нибудь мог двигаться, что спасение в одном - надо добраться до колонии Западная Лица.

Это было жуткое зрелище. Безногие, безрукие, с изуродованными телами, люди буквально ползли по скалам. Те, кто не мог, отставали и не просили о помощи. Да и кто мог им помочь? Тот переход, как вешками, был обозначен телами павших. Немногие добрались до колонии.

Из Западной Лицы нас отправили в Ура-Губу, сказали: там в палатках ждут раненые. Мы пришли, а в палатках одни трупы. Раненых кто-то зарезал. Не успели мы отплакаться, как появился какой-то офицер. Нас построили, он и спрашивает;

- Где медицинское оборудование? Где медикаменты? Бросили! Сволочи, предатели!..

Мы стоим, дрожим от страха, а перед нами уже шеренга из солдат, и винтовки медленно вверх поднимаются... Тут откуда ни возьмись выскочил какой-то старшина, пожилой такой. "Выдернул" он нас, девчонок, из строя, и только мы в сторону отскочили - залп.

Еще одну историю, связанную с Новой Титовкой в июне 1941 года, я услышал в 1987 году в Чебоксарах от бывшего солдата Семена Васильевича Васильева.

- Хорошо помню 30 мая сорок первого года, - рассказывал ветеран. - Нас, около тысячи новобранцев из Поволжья, привезли в Мурманск, поместили в палатки, и двое суток мы там мерзли.

Второго июня погрузились мы на судно "Двиналес" и в тот же день были в Новой Титовке. До причала судно не дошло, и выгружались мы на специально оборудованный настил.

Титовку запомнил такой. Строился причал. На берегу лежали штабеля муки, бочек, тюков с обмундированием. Чуть поодаль стояли машины, жилые дома и склады.

Провели нас мимо всего этого до ручья, который справа впадает в Титовку, а там опять холодные палатки ждут. Холод собачий, еда отвратительная. Выдали нам саперные лопаты и приказали рыть на сопках окопы. Земля мерзлая, неуступчивая. Этот мартышкин труд продолжался вплоть до 22 июня. Часто над нами пролетали немецкие самолеты. Мы привыкли и не обращали на них внимания.

После объявления войны окопы приказали рыть на берегу реки и около моста. Там нас и застали немцы. Стали обстреливать, а мы "вооружены" саперными лопатками. Офицеры куда-то пропали, и никто не знает, что делать.

Стоит заметить, что чуваши народ такой: скажи, надо стоять, они и будут стоять, без приказа не тронутся с места. Мы и стояли под пулями, пока не появился какой-то офицер и не повел то, что от нас осталось, в сторону Западной Лицы...

Сегодня никто не знает, сколько советских солдат полегло в Новой Титовке. Никто не знает, где их могилы. В центре поселка стоит обелиск. Он воздвигнут над могилой неизвестных солдат. Их останки были обнаружены поисковой группой в окрестностях поселка в 1986 году. Этот обелиск -память обо всех павших.

После войны люди вернулись в Титовскую губу. Вначале это были бойцы выводимых из Северной Норвегии полков. Долго здесь стояли саперы, занимающиеся разминированием окружающих сопок. С их уходом в губе расположился рыболовецкий колхоз "Новая Титовка".

Мне рассказывали, что в 1955 году тогдашний председатель колхоза О. Батюков хвастался своему коллеге из Ковды:

- У нас место, как родник: черпаем рыбку, а она все подрастает и подрастает. Вот хотим обзавестись энергией от реки, и можно будет о производстве подумать.

Батюков имел в виду подключение к гидроэлектростанции, которая сразу после победы была построена военными на верхнем водопаде. Но "родник" титовского колхоза "высох" после визита представителей Северного флота. Ко времени их приезда Титовка была, пожалуй, единственной удобной бухтой, не захваченной военным ведомством.

Приговор колхозу был очень кратким: освободить место!

Уезжая, колхозники бросали многое из нажитого. Осиротели могилы небольшого кладбища, заросло травой с трудом отвоеванное у тундры поле.

Наступили десятилетия военной истории поселка. В шестидесятые-семидесятые годы Новая Титовка выросла в самый крупный населенный пункт на реке Титовке. Стараниями военных, из которых мне запомнились Владимир Власов, Игорь Белозеров, Леонид Шех, Анатолий Клюев, Виктор Прибыш, Александр Мировой, Константин Белоцерковцев, Игорь Гуров, Андрей Кожин, создавались новые традиции.