Осиновая корона - [78]
Нет. Хватит себя обманывать. Дело — в ней самой.
Всегда в ней самой.
Стараясь не смотреть на усыпальницу, Уна вступила в заросли осин и подняла повыше лампу. Круглые листья чуть колыхались, несмотря на безветрие — как всегда… Мать недовольно сопела, вслед за ней пробираясь по траве и перешагивая через корни.
Уна мрачно подумала, что Индрис сильно пожалеет, если в рощице на самом деле не окажется ежевики.
Свет месяца и звёзд сюда почти не проникал: так густо росли деревья. Уна побрела вдоль кустов, поднося лампу то к одному, то к другому в надежде высмотреть листья нужной формы и тёмно-фиолетовые пузырчатые ягоды. Цвета, как у любимого платья матери… Мастер Нитлот и Индрис совещались вполголоса где-то совсем далеко — наверное, только вошли в рощу. От напряжения между нею и матерью воздух почти трещал и искрился; Уна с тоской вздохнула и прикрыла зеркало плащом.
— Ты действительно нуждаешься в этом, Уна?
Она вздрогнула: не верилось, что мать заговорила первой. Очередной куст без единой ягоды; и где бахвальски обещанное Индрис «полным-полно»?
— В листьях ежевики? Это для зелья. Индрис хочет научить меня…
— Нет, в этом вообще. В уроках этих проходимцев. В магии.
В мягком голосе матери не слышалось ни страха, ни отвращения — зато улавливался упрёк. Уна осторожно покосилась на неё.
— Они не проходимцы. Они не требуют ни денег, ни чего-то ещё.
— Вопрос не в деньгах, и ты это знаешь, дорогая, — мать подошла ближе и коснулась её локтя; Уну обдало приторностью роз и ванили. Дорогая?… — Я лишь хочу защитить тебя. Хочу, чтобы ты жила нормальной жизнью. Теперь, без отца и дяди… Я понимаю, как тебе нелегко, но, возможно, ты зря отдаляешься от меня? Девочка моя, я мечтала о любви и счастье для тебя. Не о зельях, птичьих костях и заклинаниях.
Что ж, видимо, придётся сейчас.
Индрис права: надо было уже давно.
— Но что, если всё это — часть меня? — Уна остановилась под осиной и опустила лампу — так, чтобы лицо осталось в тени. Сердце колотилось, совсем как в тот больной день, когда она получила зеркало. — Если я не могу без всего этого? Я родилась с этим, мама. Мне это нужно. Заклинания, и зелья, и птичьи кости… — Уна сглотнула — но горло было сухим, как гербарии, аккуратно составленные по заданию профессора Белми. — Прости, но это не изменить. Я ведьма.
— Какое ужасное слово, — сдавленно прошептала мать. Осиновый лист ласкал её круглую щёку, точно детская ладонь; наверняка он был мокрым, но она не замечала его. — Не зови себя так, прошу.
— Тогда ты не зови себя леди Тоури. А Индрис с мастером Нитлотом пусть не зовут себя Отражениями. А тётя Алисия — матерью двух детей, — Уна на миг прикрыла глаза. Она уже и не помнила, когда в последний раз позволяла себе говорить с матерью таким тоном. Вполне возможно — никогда: смелости хватало обычно лишь на мысленные жаркие речи или на безмолвный протест. Дядя Горо вёл себя иначе, и доставалось ему значительно больше. — Мы — те, кто мы есть, мама. Ни больше, ни меньше.
Голоса Отражений отдалились ещё сильнее, в глубь рощи. За стволами осин рыжел дрожащий огонёк — факел мастера Нитлота.
Мать закрыла руками лицо. У Уны упало сердце: о, пожалуйста, только не слёзы… Этого она не выдержит. Всё будет потеряно. Все серьёзные разговоры полетят в бездну.
— Я боялась этого… О, я так этого боялась. Ещё до того, как ты родилась.
— Боялась чего? Что мне передастся магия Тоури?
Мать кивнула было, но потом затрясла головой — и тут же неуместно хрюкнула от смеха. В её красивом лице проступило что-то безумное. Уна прижалась боком к кустам.
— Ах, всё же это было так глупо… С моей стороны… Ужасно глупо. Но уже поздно. Ты права: ничего не исправить. Дарет и Горо мертвы, Риарт Каннерти — тоже, а тебя должны учить эти твари… Выхода нет.
— Моя магия как раз и сможет защитить нас. Если есть кто-то, кто желает нам зла, у него будут причины остерегаться, — Уна слышала, как жалко и неуверенно звучит её голос, особенно в безмолвной темноте, под шорох осин. Хорошо бы мать не слышала того же… Сова ухнула где-то рядом — перелетела из охотничьего леса за ними следом? Уна дёрнулась от неожиданности и подумала, что для полной картины не хватает только воя волков. — Ты ведь не веришь, что это были просто разбойники? Там, на тракте?
— А есть разница? — мать дёрнула плечом и выпрямилась, постепенно успокаиваясь. Уна смотрела, как она проводит кончиком языка по пухлым губам — точно Мирми, отведавшая сливок, — и понимала, что момент безнадёжно упущен. — Разбойники или наёмные убийцы… Они в прошлом. А нам нужно жить дальше, Уна. Мы обязаны жить дальше.
— Ты не обращаешься ни к наместнику Велдакиру, ни к королю. Я думала…
— Зачем лезть в улей — чтобы пчёлы разлетелись и ужалили? Нет, Уна, — мать грустно улыбнулась. — Нам никто не поможет. Если и выяснится, кто подослал этих негодяев, это не вернёт твоих отца и дядюшку… Они гниют вон там, — она кивнула в сторону усыпальницы. — И так теперь будет вечно. У Горо было полно врагов в Ти'арге. Больше, чем ты думаешь. Да и юный Риарт мог связаться с дурными людьми… — она вздохнула. — Как бы там ни было, я не желаю и не стану впутывать в это тебя. Никакая грязь не должна тебя касаться.
История одного из множества миров, затерянных на просторах Мироздания — и затерянного в этом мире человека. История его дара (или проклятия?), любви и ненависти, стойкости и страхов. Путь одного — или путь целой эпохи? Решать судьбе...
Продолжение цикла «Хроники Обетованного». Сколько выпало карт и сошлось путей до того, как родился Меидир-прорицатель?… Обречённые на гибель королевства — и хаос, ненароком впущенный в мир. Остаётся надеяться лишь на извечную магию зеркал, но в такую эпоху лжёт даже собственное отражение… Первая часть трилогии об Альене Тоури, события происходят за несколько веков до описанных в «Прорицателе».
Продолжение цикла «Хроники Обетованного», вторая часть трилогии о Повелителе Хаоса — Альене Тоури.
Продолжение цикла «Хроники Обетованного», заключительная часть трилогии о Повелителе Хаоса — Альене Тоури.
Сказки старого зоопарка, печальные и веселые истории его обитателей, воспитанников, работников и гостей.
Страшные сказки собрали в себе всех теневых героев Викторианской эпохи: оборотни и вампиры, ведьмы и сатанисты, Виктор Франкенштейн и его дети, а еще бессмертный и юный герой Оскара Уайльда. Однако задолго до него жил еще один бессмертный богач, который не появился в истории. Или же появился?
Парень из клуба был достаточно необычным. Красив, но давно не сопляк. Умён, но до грубого неприветлив. Неподходящие вещи и отсутствие косметики никак не вписывались в обстановку закрытого клуба… и всё же здесь он был своим. Альф игнорировал, попивая свои разноцветные коктейли, но со мной ушёл на пятой минуте разговора. Шлюха? Клофелинщик? Наркоман? Не первое, не второе и не третье.18+.
От рассвета времени история человеческого рода была предрешена. Побеждает сильнейший. Выживает хитрый. Суров мир, взращенный на подобном порядке. Другого не будет. Здесь странствуют рыцари, чье благородство умещается на гербе. Здесь нет места шепчущим заклятья седобородым магам. Здесь живут другие, свыкшиеся с мыслью, что мощь рудной магии обманчива. Что ее подлинная сила, скрытая за восторженностью масс и престижем благородного дома, в умении приспособиться. Здесь высокие лорды, играют в собственные игры, между делом решая судьбу королевства.
Мир молодого мага рушится в одно мгновение. Он становится изгоем, угрозой и проклятием для своего мира. Древний артефакт переносит его в другой мир. Туда, где он может обрести себя. Понять для чего он родился и решить кем ему быть.
Доктор психомагических наук Элизабет Морэй и не подозревала, какие негативные последствия может иметь согласие на участие в проекте «Сота Альянса» — первой в истории эльфийско-человеческих отношений дипломатической миссии беспрецедентно высокого уровня. Получив предложение влиться в состав эльфийской делегации в качестве эмиссара-чародея, Элизабет планировала не только сколотить приличную карьеру и облагородить свою репутацию почестями и всеобщим признанием, но и обеспечить достойное будущее для своей ученицы и приёмной дочери.Однако реальность оказалась беспощадна к новоиспечённому эмиссару-чародею: в человеческой империи на эльфийских дипломатов объявляется негласная охота, в которую включаются не только продажные СМИ, фанатичные религиозные радикалы и самые опасные наёмные убийцы империи, но и тайные агенты демонической нежити.