Осиновая корона - [72]
— Лису? Действительно, странно. Может, кто-то прихватил с собой лишнюю фляжку хьяны или вина? Только для себя, то есть. Не сомневаюсь в твоих гребцах, Сар-Ту, но всякое ведь…
— Лису, — продолжил Сар-Ту, — а ещё золотые искры. И все как один говорят: воздух гудел и дрожал, всё равно что перед бурей. А глаза у лисы светились, как у морской нечисти. Не как у нормальных лис, Шун-Ди-Сан.
— Необычный случай, согласен. Однако…
— На «Русалке» никогда не бывало нечисти, господин мой, — безжалостно перебил Сар-Ту. — Много кто был, да и сам я, чего там, грешил перед Прародителем: возил и мечи с копьями, и хьяну, и воздушный порошок, и темнящие травы. Раньше — рабов. Но нечисти не было. И магов не было.
— Сар-Ту, послушай, я сам не знаю, о чём ты…
— А вдобавок стало пропадать мясо. Запасы вышли на три дня раньше, чем расчёт был, — Сар-Ту опять покачал головой; его жёсткие патлы, вряд ли знакомые с мылом и гребнем, укоризненно заколыхались. — Для «Русалки» я лично расчёт веду, Шун-Ди-Сан, да и ты в этом деле не промах. Ни разу такого не было. И не могло быть, если б всё шло как положено.
Шун-Ди затравленно вздохнул и плотнее запахнул плащ. Холодало. Хотя Сар-Ту не двигался с места, ему упорно казалось, что великан теснит его к перилам, к краю палубы, и мечтает отправить вниз — чтобы наниматель поглотал прибрежную гальку.
— Что ж, наверное, я и правда виноват перед тобой, Сар-Ту. Я должен был объяснить…
— Ты не должен был водиться с этим, — в одно слово бывший пират вложил столько отвращения — будто говорил о жизни на суше или чистенькой чиновничьей службе на каких-нибудь отдалённых островах. — С этим… Менестрелишкой. Или кто он там, уж не знаю и знать не хочу. Но теперь уже поздно, да и твоё это дело, Шун-Ди-Сан. За твоего отца я бы сам себя нарезал на ужин для акул, — взгляд Сар-Ту потемнел; он сжал кулаки, и косточки браслетов сухо брякнули друг об друга. Шун-Ди сразу понял: это вовсе не шутка и не преувеличение. — Нарезал бы и поджарил.
— За моего опекуна, — машинально поправил Шун-Ди. Он ни разу не назвал старика-воспитателя отцом: им обоим такое не пришло бы в голову. — Не отца.
— Неважно, — сказал Сар-Ту. — Так или эдак… Я помог тебе бежать, Шун-Ди-Сан. Тебе и… Этому, — капитан протянул Шун-Ди открытую ладонь — бугристую, покрытую словно тонким панцирем вместо кожи: так её обработали соль, верёвки и морской ветер. Шун-Ди растроганно пожал ему руку. — Я сам решил, что не выдам вас. И не выдал. Я давно дал слово и держу его, так что… — Сар-Ту разорвал рукопожатие и ткнул пальцем в ящик, который по сходням как раз стаскивали на берег двое гребцов. — Знаешь, что в том ящике?
Шун-Ди прищурился, проверяя: нет, это определённо не тот самый ящик. Не ящик из-под Вещи, как они называли его между собой с Лисом. Да и Лиса не видно — тот должен был проследить, чтобы Иней до конца выгрузки вёл себя тихо.
А при необходимости — убедить гребцов и матросов в порту, что так всё и было. Лис это может.
— Не знаю, Сар-Ту. Партия какого-то из моих масел?
— Нет, Шун-Ди-Сан. Там большая оловянная штуковина, выкрашенная под серебро, — густые брови Сар-Ту сошлись на переносице; Шун-Ди с досадой почувствовал, как подпрыгнуло, ударившись о рёбра, сердце. — Вельможа из Совета дал её мне. И заплатил — примерно столько же, сколько ты. Как раз перед нашим отбытием.
У Шун-Ди пересохло во рту. Он перевёл взгляд на два изогнутых кинжала на поясе Сар-Ту — тот никогда не расставался с ними обоими. Рукоятки были обтянуты красной кожей. Шун-Ди знал, что возле циновки капитана всегда дремлет лёгкий боевой меч — не менее стремительный, чем эти кинжалы…
Не было никакого смысла спрашивать, за что именно заплатили Сар-Ту. Как и выяснять, что он должен был подменить фальшивым посеребрянным яйцом — чтобы обмануть незадачливых похитителей.
Советники догадывались, что он попытается совершить кражу и бежать. Они хотели зарезать, как свиней, и его, и его предполагаемых союзников. Они знали Сар-Ту как человека без чести и были уверены, что не потеряют яйцо.
Только преданность Сар-Ту — бездумная преданность — спасла его, и Лиса, и… Инея. Лишь в одном советники просчитались.
Шун-Ди схватился рукой за перила, чтобы не упасть. Чайки вопили по-прежнему надрывно, но ему всё меньше верилось, что он на самом деле в Хаэдране. Что это не посмертное видение, утешительно посланное Прародителем.
— Кто это был, Сар-Ту? Кто заплатил тебе?
Сар-Ту дёрнул голым плечом.
— Не знаю его имени. Глаза подкрашены, бровей почти нет, а голос нежный, как у девки. Пахнет твоими маслами — ванильным, кажется, Шун-Ди-Сан… Я выслушал его и взял золото, а потом выкинул в море.
Ар-Эйх. И ожидаемо, и обидно… В Доме Солнца он вёл себя, как главный заступник Шун-Ди.
Хорошо, что он давно вырос и научился не доверять заступникам. Даже опекуну он так и не доверился до конца. Возможно, старику было больно — больнее, чем ему сейчас.
Больнее, но не страшнее.
— Ещё только один вопрос, Сар-Ту, — полушёпотом проговорил Шун-Ди. Он не знал, как выразить свою благодарность — разве что поклониться в ноги, как отцу, учителю или королю, но… Здесь, на палубе, на глазах у команды и половины порта? Сар-Ту точно не будет в восторге. Нет больше рабов и хозяев. Он сообщил ему то, что счёл нужным — и тогда, когда требовалось. Как надо — любимые слова бывшего (между прочим) пирата. Как подобает мужчине, давшему слово чести — какая разница, сколько лет назад? Древний кодекс Минши, позабытый его правителями. — Только один, и ты не увидишь больше ни меня, ни Лиса. Они говорили о чём-то ещё — досточтимый Ар-Эйх и другие? Называли какие-нибудь ти'аргские имена?
История одного из множества миров, затерянных на просторах Мироздания — и затерянного в этом мире человека. История его дара (или проклятия?), любви и ненависти, стойкости и страхов. Путь одного — или путь целой эпохи? Решать судьбе...
Продолжение цикла «Хроники Обетованного». Сколько выпало карт и сошлось путей до того, как родился Меидир-прорицатель?… Обречённые на гибель королевства — и хаос, ненароком впущенный в мир. Остаётся надеяться лишь на извечную магию зеркал, но в такую эпоху лжёт даже собственное отражение… Первая часть трилогии об Альене Тоури, события происходят за несколько веков до описанных в «Прорицателе».
Продолжение цикла «Хроники Обетованного», вторая часть трилогии о Повелителе Хаоса — Альене Тоури.
Продолжение цикла «Хроники Обетованного», заключительная часть трилогии о Повелителе Хаоса — Альене Тоури.
Парень из клуба был достаточно необычным. Красив, но давно не сопляк. Умён, но до грубого неприветлив. Неподходящие вещи и отсутствие косметики никак не вписывались в обстановку закрытого клуба… и всё же здесь он был своим. Альф игнорировал, попивая свои разноцветные коктейли, но со мной ушёл на пятой минуте разговора. Шлюха? Клофелинщик? Наркоман? Не первое, не второе и не третье.18+.
От рассвета времени история человеческого рода была предрешена. Побеждает сильнейший. Выживает хитрый. Суров мир, взращенный на подобном порядке. Другого не будет. Здесь странствуют рыцари, чье благородство умещается на гербе. Здесь нет места шепчущим заклятья седобородым магам. Здесь живут другие, свыкшиеся с мыслью, что мощь рудной магии обманчива. Что ее подлинная сила, скрытая за восторженностью масс и престижем благородного дома, в умении приспособиться. Здесь высокие лорды, играют в собственные игры, между делом решая судьбу королевства.
В королевстве Руфия испокон веков сын рыцаря становится рыцарем, а сын мага — магом. Но для бастардов открыты все пути. Незаконный сын рыцаря Бере Беренсон выбрал для себя путь мага, однако папашины гены сделали свое дело — кабинетным бдениям и научной работе Бере предпочел хлопотное и опасное ремесло боевого мага по найму. И надо же было такому случиться, что именно в тот момент, когда мэтру Бере осточертели приключения и риск и захотелось спокойной обеспеченной жизни, ему приходится столкнуться с настоящим испытанием.
Мир молодого мага рушится в одно мгновение. Он становится изгоем, угрозой и проклятием для своего мира. Древний артефакт переносит его в другой мир. Туда, где он может обрести себя. Понять для чего он родился и решить кем ему быть.
Жестокий беспощадный мир виртуальной реальности, где каждый твой шаг способен привести к гибели, а местные обитатели отнюдь не безобидные овечки. Что, если очутившись здесь, ты сходу окажешься заражен, совершенно один в дикой местности, где бродят звери и неизвестные науке твари? А тут еще психика дает сбой, и привычное заболевание медленно перетекает в самое настоящее безумие… Как удержаться на тонкой грани между чудовищем и человеком? И есть ли вообще разница?Он — немертвый, собственной волей вцепившийся в горло Судьбе.
Доктор психомагических наук Элизабет Морэй и не подозревала, какие негативные последствия может иметь согласие на участие в проекте «Сота Альянса» — первой в истории эльфийско-человеческих отношений дипломатической миссии беспрецедентно высокого уровня. Получив предложение влиться в состав эльфийской делегации в качестве эмиссара-чародея, Элизабет планировала не только сколотить приличную карьеру и облагородить свою репутацию почестями и всеобщим признанием, но и обеспечить достойное будущее для своей ученицы и приёмной дочери.Однако реальность оказалась беспощадна к новоиспечённому эмиссару-чародею: в человеческой империи на эльфийских дипломатов объявляется негласная охота, в которую включаются не только продажные СМИ, фанатичные религиозные радикалы и самые опасные наёмные убийцы империи, но и тайные агенты демонической нежити.