Ошибки Г. К. Жукова (год 1942) - [47]

И вот как получилось. Днем при бомбежке немцами боевых порядков кавалеристов был убит офицер связи одной из дивизий, входившей в состав группы. Убитый вместе с наполовину мертвой привалившей его лошадью лежал в лесу на дороге у небольшой поляны. Именно здесь противник сосредотачивал основные усилия и имел успех. Его танки продвигались довольно быстро. Убитого обнаружили за несколько часов до подхода сюда немцев. Этот случай был использован. У офицера ничего не тронули, а лишь добавили в его сумку запечатанный, прошитый и просургучеванный пакет с приказом. Дата и время издания приказа не противоречили ни месту, ни времени гибели офицера. На случай, если бы немцы вздумали провести экспертизу, проверить все тонкости происшествия и причину гибели лейтенанта, - они ничего подозрительного не обнаружили бы. Кроме того, немцы были уверены, что кавалеристам «не до шуток», положение у них было аховое. Зная характер Белова и сложившуюся обстановку, немцы, обнаружив приказ, не стали сомневаться в его правдивости и подлинности. Поверив, противник в тот же день снял часть войск с южного участка в районе Ельня и юго-западнее и начал срочно их переброску на правый - западный берег Днепра. Перед немецкими частями была поставлена задача - не допустить переправы кавалеристов через реку Днепр. Туда же была переброшена одна танковая дивизия, действовавшая с северо-востока. Одновременно, значительно ослабли атаки танков противника и с восточного направления. Теперь ему было невыгодно, чтобы группа Белова отходила быстрее, чем его части укрепятся за Днепром.

Белову стало ясно, что противник ему поверил. По его решению все дивизии группы

прорвались на юг западнее Ельни. В первом эшелоне действовали 4-й воздушно-десантный корпус, 1-я и 2-я гвардейские кавдивизии, во втором - 329-я стр. дивизия. Все легкораненые тоже шли в прорыв.

В районе этого прорыва оборонялись части давно знакомой всем 221-й пехотной дивизии немцев, в последнее время сюда же была переброшена 137-я пехотная дивизия. Непосредственно в полосе прорыва находилось немногим более одного мотобатальона, 30 танков и дивизион артиллерии. Прорыв должен был совершаться на рассвете 9 июня. Все эти дни по утрам стояли сильные туманы, и Белов рассчитывал на их помощь. Утром на рассвете корпус и дивизии первого эшелона всей массой рванулись на вражеские позиции. Противник был смят и уничтожен. Мелкие гарнизоны в тылу и артиллеристы бежали кто куда, бросив артиллерию и другое оружие. Штаб группы, следовавший за первым эшелоном, двигался в конном строю и на повозках. Кавалеристы подверглись обстрелу танков и минометов со стороны населенного пункта Быки, который должна была взять, но не взяла 1-я кавдивизия. К счастью, им действительно помог утренний туман, и огонь врага не был прицельным, хотя кое-кто в колонне и шарахнулся в сторону. Вскоре положение было восстановлено, но колонна штаба уперлась в болото с кочками. Как оказалось потом это были не кочки, а мины, установленные партизанами и замаскированные сверху дерном.

Кононенко ехал несколько впереди колонны и когда его конь провалился и застрял в болоте, ему пришлось спрыгнуть с него, чтобы облегчить и дать ему возможность выбраться из трясины. Встретили колонну партизаны отряда «Лазо». Так группа войск Белова прорвалась на юг в партизанский район. Враг был ошеломлен этим прорывом. Начальник Генерального штаба сухопутных войск гитлеровской армии Гельдер записал в своем дневнике: «11.06.42 г. «Наступательные операции по очищению тыла армии проводятся успешно. К сожалению, основные силы кав. корпуса Белова и 4 авиадесантной бригады (?) уходят на юг». (Гельдер ошибается - 4-й воздушно-десантный корпус, а не бригада).

Партизаны отряда «Лазо» встретили кавалеристов гостеприимно, но немцы рассвирепели. Они бросили на партизанский район почти всю имевшуюся в группе армий «Центр» авиацию, а вскоре сюда же перебросили из Кенигсберга авиационное училище, и курсанты получили возможность для практики. Это показал один из летчиков сбитого ружейно-пулеметным огнем самолета. Кавалеристов бомбили с рассвета весь день и даже ночью. На ближайших аэродромах немцев не хватало бомб и они часто ночью сбрасывали на них бочки из под бензина, куски рельс и даже вагонные буфера. Полная темнота наступала в 23.00, а рассвет начинался уже в 3.00. Светлого времени для вражеских самолетов было больше, чем достаточно.

Всю ночь и следующий день группа войск Белова двигалась к южной части партизанского района и сосредоточилась в лесу в районе деревни Шуи. Здесь предстояло прорваться через Варшавское шоссе на юг. Враг в самом спешном порядке перебрасывал сюда войска. Шли танки, тягачи тащили артиллерию, спешила пехота и зенитные части на машинах. Противник понял, что группа будет прорываться через Варшавку на юг. Он не мог и не хотел этого допустить. Лишь 16 июня группе Белова удалось сосредоточиться в лесу севернее Варшавского шоссе. Враг ожесточенно обстреливал ее артиллерией и минометами. От бомбардировки и штурмовых действий противника у кавалеристов были большие потери в людях и, особенно, в конском составе. Лошадь - слишком нежное животное, оно гибнет даже от воздушной волны близко разорвавшейся бомбы.