Ошибка предсказателя - [30]

На анонс «Дома Кольера» откликнулись десятки коллекционеров и ювелирных домов. В том числе несколько «русских» олигархов. Русским, естественно, у них было лишь происхождение капиталов, а национальность собирателей уникальных камней колебалась от ингуша до еврея, и от таджика до грузина…

Предполагалось, что несколько мультимиллионеров уже внесли корректировки в свои предновогодние маршруты: отправляясь отмечать Рождество на Средиземное море или в Альпы, они планировали по пути залететь в Женеву, поторговаться. Тем более, что Кольер на этот раз выставлял на продажу уникальную коллекцию драгоценностей с изумрудами и редкий подбор изысканной синевы сапфиров весом от 3 до 50 карат.

Топ-менеджер компании Тармо Кирьянен, давно натурализовавшийся в Швейцарии финский ювелир и предприниматель, был человеком неторопливым и расчетливым. Он умело управлял аукционами, завоевывая фирме репутацию, а себе – приличные комиссионные. Его образование – Итонский и Йельский университеты, плюс спецкурс в Сорбонне у профессора Егора Патрикеева – давало ему возможность вести переговоры о камнях и с владельцами раритетов, и со специалистами-геммологами, и с ювелирами. Спецкурс в аукционном доме Кристи в Лондоне позволил увеличить его личный счет в «Бэнк Сюисс» на несколько сотен тысяч евро. Если быть точным, 800 тысяч евро заплатил ему за консультации и экспертизы русский олигарх Осинский.

О его приезде Кирьянен был предупрежден.

От визита олигарха он ждал неожиданностей – приятных, естественно. Разумеется, с его стороны будет сделано все возможное, чтобы исторический рубин, предназначенный для короны Российской империи, достался его новому лондонскому другу.

В ближайшие недели, но точно до Нового года, он планировал появиться в штаб-квартире аукционного дома «Кольер» – его пригласили провести аукцион по продаже вдруг вынырнувших на антикварном рынке бриллиантов дома Романовых. В разные годы большевики продали их за рубеж, а собрал некий анонимный коллекционер, который под ударами экономического кризиса решил расстаться со своим уникальным собранием. Однако Осинского, как знал Кирьянен, бриллианты не интересовали.

Аукцион в Женеве, судя по списку аккредитации, привлек как минимум два десятка людей, которые за ценой не постоят. Разумеется, все они готовы заплатить за консультацию комиссионные топ-менеджеру аукциона Тармо Кирьянену. Но никто в этом случае не гарантирует конфиденциальность сделки. Отношения с другими олигархами из России и мультимиллионерами из Саудовской Аравии, Египта, США и Японии у него не были столь доверительными, как с Осинским. Говоря другим языком, никто из них не платил за экспертную оценку и предварительную консультацию столько, сколько Осинский.

При том, что все нувориши, жирующие на спекуляциях, оценивающие драгоценные камни не с позиций их красоты и исторической биографии, а лишь с точки зрения их стоимости на современном аукционом рынке, вызывали у образованного, с тонкой нервной организацией Тармо Кирьянена легкое презрение. Осинский выигрывал тендер в силу его сдержанной щедрости. Термин придумал сам Тармо, и означал простую формулу: человек платил значительно больше, чем хотел, но значительно меньше, чем был в состоянии заплатить.

Еще до аукциона они обменялись по электронной почте мнениями о перспективах женевского аукциона. Тармо обещал содействие в приобретении розового рубина, при этом официально уменьшил комиссию с продажи рубина на три процента, оговорив, что разница (плюс гонорар за консультацию) Тарно будет выплачена в Лондоне до аукциона изумрудов, назначенного на середину января. При этом он гарантировал Осинскому резервированную цену за рубин в 30 миллионов евро.

Таким образом, он получал свой чистый, не облагаемый налогами доход от сделки, плюс приобретал профессиональный капитал.

Осинский согласился на все условия ради обладания вожделенным рубином. Словно собирался восстановить историческую корону дома Романовых в дубликате. Впрочем, это его дело. Дело Кирьянена – провернуть аукцион так, чтобы, не дай бог, кто-нибудь из миллиардеров не перехватил покупку. В этом случае «Дом Кольер» ничего не проиграет, а проиграет лично он, Тармо Кирьянен. Так уж вышло, что сам себе он нравился больше, чем весь «Дом Кольер».

Аукцион гладко выиграл Осинский. Но сумма была столь велика, что остальные участники без особых переживаний переключились на другие лоты, каждый из которых оценивался по объявленной стартовой цене не ниже 10 миллионов евро. Осинский со своей «свитой» зашел в офис аукциона.

– Надеюсь, оплату выигрыша можно будет произвести напрямую из «Бэнк Сюисс» в Берне. Сумма, которую я только что приказал перевести на счет аукционного дома «Кольер», включает и комиссионные…

Сделав небольшую паузу, он пристально посмотрел в голубые глаза Тармо.

– Тут возникла небольшая проблема, сэр Осинский, – неожиданно появился из соседней комнаты вице-президент аукционного дома «Кольер» сэр Джозеф Леви.

Тармо Кирьянен отошел в сторону, нервно покусывая тонкие рыженькие усики.

– Проблемы? – как умел, резковато и властно спросил Осинский. – У вас?