Ошибка Нострадамуса - [46]

Исторические портреты

Толстой Американец

Граф Федор Иванович Толстой — «Американец» — русский аристократ первой половины XIX века, происходил на графской ветви рода Толстых. Основатель этого рода Петр Андреевич Толстой с собачьим усердием служил Петру Первому и не раз выполнял его деликатные поручения. Это он уговорил вернуться в Петербург на свою погибель бежавшего от отцовского деспотизма несчастного царевича Алексея Петровича. Петр, ценивший услуги Толстого, пожаловал ему титул графа и осыпал милостями, позволившими этому царедворцу нажить крупное состояние. Но после смерти Петра интриги Толстого против Меньшикова привели к тому, что его, лишив имений и титула, отправили в Соловки, где он и умер на 84-м году жизни. Императрица Елизавета Петровна вернула потомков Петра Андреевича из ссылки и даже возвратила им титулы и часть состояния.

Отец Федора Толстого Иван Андреевич, человек спокойный и уравновешенный, поступил на военную службу, где дослужился до звания генерал-майора. Он пользовался всеобщим уважением и до конца жизни был предводителем дворянства в Кологривском уезде — там находилось его имение.

Мать Анна Федоровна происходила из почтенного, но небогатого рода Майковых. У супругов было семеро детей: три сына и четыре дочери. Федор — первенец этой многодетной семьи — уже в раннем детстве отличался строптивостью и упрямством. С его буйным характером мог справиться только отец и то лишь потому, что у него, человека военной закалки, была тяжелая рука. Федор его побаивался и уважал.

«Был он человеком необыкновенным, преступным и привлекательным», — так исчерпывающе точно охарактеризовал Федора Ивановича его двоюродный племянник Лев Толстой. И действительно, в жизни этого странного человека много загадочного и необъяснимого. Он бывал жесток, имел своеобразные понятия о чести, но не принадлежал к тем порочным натурам, для которых злоба и жестокость так же естественны, как яд для гремучих змей. Обладая холодным рассудком и силой воли, он мог контролировать свои пороки, когда этого хотел.

Эгоцентрик и дуэлянт, мот и профессиональный картежник, блестящий собеседник и полемист, Федор Толстой жизнь воспринимал чисто интуитивно и обо всем имел своеобразное суждение. Его жизненная философия отличалась полным отсутствием иллюзий. В нравственные принципы он не верил и полагал, что в мире царит хаос, не оставляющий места для гармонии. Высокомерный в удаче, спокойный в несчастье, он при всех обстоятельствах жизни сохранял свирепое мужество и уверенность в себе.

По натуре Федор Толстой был азартным игроком, поэтому судьба благоволила ему — ведь игра ее стихия, и она любит тех, кто бросает ей вызов. Одаривает наглых больше, чем скромных, и нахрапистых чаще, чем робких. Она долго и усердно служит тому, кто ни в чем не знает меры, наделяет своего избранника неотразимым обаянием, покровительствует ему за игорным столом, избавляет от монотонности бытия. Жизнь такого баловня фортуны становится многообразной, расцвеченной приключениями. Правда, жизнь, столь раскинувшаяся в ширину, обычно лишена глубины, без которой подлинное творчество невозможно. Творческое бесплодие и было, по-видимому, причиной скрытого комплекса неполноценности Федора Толстого и яростным стимулом его воинствующего индивидуализма. Впрочем, при случае и он мог написать острую, приправленную злостью эпиграмму. И хотя Федор Толстой не оставил нам литературного наследия, зато сумел превратить свою жизнь в великолепный авантюрный роман.

Внешность его была чарующей: широкоплечий, прекрасно сложенный, с живописной копной черных волос, роскошными бакенбардами и выразительными темными глазами, гневного взгляда которых не мог выдержать никто, он как бы самой природой был создан для военной карьеры. Отец хотел, чтобы Федор стал моряком, и отдал его в Морской корпус, но завершив там учебу, он почему-то решил служить на суше и поступил в Преображенский полк, где быстро проявился его своеобразный нрав. Остроумный, темпераментный, страстный, он пользовался успехом у женщин. Тех, кто ему нравились, он очаровывал, а к людям ему несимпатичным относился с надменностью и ледяным холодом. Они его не любили и боялись. Самолюбивый и заносчивый, он не только не прощал обид, но сам мог обидеть любого, просто так, из чистого каприза. Результатом этого были дуэли. Толстой не только не избегал их, но даже искал, ибо чувствовал особое удовольствие, ставя на кон свою жизнь.

Фаддей Булгарин, служивший с ним в одном полку, вспоминает: «Толстой был опасный соперник, потому что стрелял превосходно из пистолета, великолепно фехтовал и рубился мастерски на саблях. При этом он был точно храбр и, невзирая на пылкость характера, хладнокровен и в сражении, и в поединке».

То была эпоха, когда удаль ценилась превыше всего. Удальцом считался человек не только храбрый в поединках, но и вообще пренебрегающий любой опасностью. Самые дикие поступки совершались ради выигрыша нелепого пари или же просто для эпатажа. Это вполне соответствовало характеру Федора Толстого. «Человек эксцентрический, — писал Булгарин, — он имел особый характер, выходящий из обычных светских норм, и во всем любил одни крайности. Все, что делали другие, он делал вдесятеро сильнее. Тогда было в моде молодечество, а Толстой довел его до отчаянности».