Ошибка Нострадамуса - [108]
В мой двадцать пятый день рождения Мара пришла в общежитие, где я тогда жил.
— Какой подарок ты хотел бы от меня получить, — спросила она как бы между прочим
— Антологию Ежова, — усмехнулся я.
— И ты был бы счастлив?
— Еще бы!
— Ну, тогда возьми, — сказала она просто и вынула из сумки тяжелый синий том.
Почти пятьдесят лет прошло с тех пор, но он и сегодня занимает почетное место на моей книжной полке.
В жизненной драме Тихона Чурилина много ярких деталей, но нет в ней крутых поворотов, трагических подъемов и спадов и того волевого импульса, который позволяет незаурядной личности подняться над скверной окружающего мира и увидеть свое время и свою эпоху словно с иной планеты. Трагедия его жизни потрясает, но напрасно мы стали бы искать в ней нечто возвышенное или величественное, достойное подражания. Все его жизненные силы ушли на борьбу с безумием, жившем в глубине его души и рвавшемся наружу. Долгие годы провел он в психиатрических больницах. Судьба твердой рукой вылепила из этого податливого, как воск, человеческого материала мимолетный, но незабываемый образ страдания. Обреченный на одиночество, прикованный к столбу безумия, он стал абсолютно свободным от всех условностей человеком — мелодией.
Тихон Чурилин родился 30 мая 1885 года в городке Лебедяни Тамбовской губернии в семье купца второй гильдии Василия Ивановича Чурилина. Но его отцом был не он, а местный еврей-провизор Александр Тицнер. Незаконнорожденный, да еще сын еврея. В те времена у человека с такой родословной не могло быть легкой судьбы. Мать, красавицу и умницу Александру Васильевну, отчим Тихона — алкоголик, импотент и сифилитик, бил смертным боем, пустил по рукам, превратил в нимфоманку, заразил сифилисом. В последние годы жизни Александра Васильевна запойно пила и отдавалась без разбора всем желающим. Умерла она слепой, презираемой всеми, даже любимым сыном. Тихон, до девяти лет ходивший в костюмчике из черного лионского бархата, с белым батистовым галстуком, стыдился матери и по малолетству не понимал ее трагедии. А его мать обладала идеальным музыкальным слухом, играла на рояле и много читала. Эта презираемая всем городком женщина научила своего сына читать, когда ему было четыре года. Это она приохотила его к Дюма, к Андерсену, к русским сказкам, к Пушкину и Лермонтову.
Она была женщиной романтичной, непрактичной, вспыльчивой, доброй и беспомощной. Изверга мужа ненавидела, бросившего ее еврея обожала и крепко любила своего единственного сына.
Обо всем этом рассказал сам Чурилин в автобиографическом романе «Тяпкатань». Своего отца Александра Тицнера он считал предателем, основным виновником горестной судьбы матери и своей собственной. Его еврейство всю жизнь было для него чем-то одновременно и притягательным, и отталкивающим, родным и чужим. Но до юдофобии Чурилин не опускался никогда и даже, заполняя анкеты, изредка подписывался: Тихон Цинтнер. Ну а родной его отец был расстрелян большевиками в 1918 году за отказ подчиниться декрету о национализации аптек. Неизвестно, узнал ли об этом Чурилин.
После окончания гимназии Чурилин уехал в Саратов, оттуда — в Москву. Учился на медицинском факультете и в коммерческом институте. Его эмоциональная романтическая натура требовала выхода, и он стал активно сотрудничать в организациях сначала большевиков, затем анархистов.
В 1908 году эмигрировал. Через год вернулся. Был арестован. Ударил жандармского офицера и попал в психушку на целых три года с диагнозом мания преследования. После выхода из психиатрической лечебницы сблизился с художниками-авангардистами Михаилом Ларионовым и Натальей Гончаровой и с поэтами-футуристами Велемиром Хлебниковым и Алексеем Крученых.
В 1915 году в издательстве «Альциона» вышел в свет поэтический сборник Чурилина «Весна после смерти», сделавший его имя известным, правда, лишь в узких литературных кругах. Книга, изданная в количестве 240 экземпляров с иллюстрациями Натальи Гончаровой, мгновенно стала библиографической редкостью,
Создавалась книга сразу после выхода из дома скорби, который Чурилин считал домом смерти, местом, где душа умирает каждый день, каждый час. Выход на волю — это воскресение, возвращение к жизни, к весне, после зимы, растянувшейся на целых три года.
И все же смерть не отпустила его окончательно. Отныне он навсегда был обречен чувствовать ее тлетворное дыхание. В его стихах смерть не литературный образ, не игра праздного ума, направленная на то, чтобы пощекотать нервы обывателю. Чурилин заворожен смертью, она притягивает его, клубится мраком в его стихах.
Лучшую рецензию на сборник «Весна после смерти» написал Николай Гумилев в своей книге «Письма о русской поэзии»:
«Ему (Чурилину) часто удается повернуть стихи так, что обыкновенные, даже истертые слова приобретают характер какой-то первоначальной дикости и новизны. Тема его — это человек, вплотную подошедший к сумасшествию, иногда даже сумасшедший. Но в то время как настоящие сумасшедшие бессвязно описывают птичек и цветочки, в его стихах есть строгая логика безумия и подлинно бредовые образы».
В новую книгу Владимира Фромера вошли исторические и биографические очерки, посвященные настоящему и прошлому государства Израиль. Герои «Реальности мифов», среди которых четыре премьер-министра и президент государства Израиль, начальник Мосада, поэты и мыслители, — это прежде всего люди, озаренные внутренним светом и сжигаемые страстями.В «Реальности мифов» объективность исследования сочетается с эмоциональным восприятием героев повествования: автор не только рассказывает об исторических событиях, но и показывает человеческое измерение истории, позволяя читателю проникнуть во внутренний мир исторических личностей.Владимир Фромер — журналист, писатель, историк.
…Подход Фромера позволяет рассмотреть и понять уникальность израильской истории через призму человеческих судеб и переживаний. Игорь Губерман — поэт, прозаик …Книгу Фромера прочел, не отрываясь. Все шестьсот страниц. Ярко. Талантливо… Александр Окунь — художник …Это книга хорошего писателя… Михаил Хейфец — историк, писатель В этой книге вы найдете рассказы об известных людях Израиля — героях, ученых, солдатах, политиках. Но перед вами не сухие биографии. Автор этой книги Владимир Фромер считает своим предшественником Стефана Цвейга, и читатель сам это почувствует. Жанр романтической биографии — трудный жанр, хотя сами очерки читаются легко и увлекательно.
Материал книги «Хроники времен Сервантеса» безумно интересен. Характеры выдающихся исторических личностей — султана Мехмета, короля Филиппа, дона Хуана Австрийского, Лопе де Вега — выписаны резко, зримо, есть остросюжетное напряжение, есть литературный стиль. Роман написан легко и в то же время с глубоким знанием источников — увлекательно, и в то же время страстно, исторически точно, и остро современно.
Материал, поднятый в «Чаше полыни», безумно интересен. Гитлер, Рутенберг, Сталин, Фейхтвангер, Геббельс, Магда, Арлозоров, Жаботинский — характеры выписаны резко, зримо, есть остросюжетное напряжение, есть литературный «стиль». Роман написан легко и в то же время с глубоким знанием источников — увлекательно, и в то же время страстно, исторически точно, и остро современно.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Владимир Быстряков — композитор, лауреат международного конкурса пианистов, заслуженный артист Украины, автор музыки более чем к 150 фильмам и мультфильмам (среди них «Остров сокровищ», «Алиса в Зазеркалье» и др.), мюзиклам, балетам, спектаклям…. Круг исполнителей его песен разнообразен: от Пугачёвой и Леонтьева до Караченцова и Малинина. Киевлянин. Дважды женат. Дети: девочка — мальчик, девочка — мальчик. Итого — четыре. Сыновья похожи на мам, дочери — на папу. Возрастная разница с тёщей составляет 16, а с женой 36 лет.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это книга о том, как делается порнография и как существует порноиндустрия. Читается легко и на одном дыхании. Рекомендуется как потребителям, так и ярым ненавистникам порно. Разница между порнографией и сексом такая же, как между религией и Богом. Как религия в большинстве случаев есть надругательство над Богом. так же и порнография есть надругательство над сексом. Вопрос в том. чего ты хочешь. Ты можешь искать женщину или Бога, а можешь - церковь или порносайт. Те, кто производят порнографию и религию, прекрасно видят эту разницу, прикладывая легкий путь к тому, что заменит тебе откровение на мгновенную и яркую сублимацию, разрядку мутной действительностью в воображаемое лицо.
Эта небольшая книга написана человеком, «хорошо знавшим Троцкого с 1896 года, с первых шагов его политической деятельности и почти не прекращавшим связей с ним в течение около 20 лет». Автор доктор Григорий Зив принадлежал к социал-демократической партии и к большевизму относился отрицательно. Он написал нелестную, но вполне объективную биографию своего бывшего товарища. Сам Троцкий никогда не возражал против неё. Биография Льва Троцкого (Лейба Давидович Бронштейн), написанная Зивом, является библиографической редкостью.
Тему автобиографических записок Михаила Черейского можно было бы определить так: советское детство 50-60-х годов прошлого века. Действие рассказанных в этой книге историй происходит в Ленинграде, Москве и маленьком гарнизонном городке на Дальнем Востоке, где в авиационной части служил отец автора. Ярко и остроумно написанная книга Черейского будет интересна многим. Те, кто родился позднее, узнают подробности быта, каким он был более полувека назад, — подробности смешные и забавные, грустные и порой драматические, а иногда и неправдоподобные, на наш сегодняшний взгляд.
Советские люди с признательностью и благоговением вспоминают первых созидателей Коммунистической партии, среди которых наша благодарная память выдвигает любимого ученика В. И. Ленина, одного из первых рабочих — профессиональных революционеров, народного героя Ивана Васильевича Бабушкина, истории жизни которого посвящена настоящая книга.